Перерождение - [116]
Запись прервалась. В пирамидке что-то щелкнуло, и сбоку кристалла зазмеилась небольшая еле видная трещинка.
Емкость пирамидки закончилась? Бракованный артефакт?
Я решила посмотреть, получилась ли запись вообще. Вместо трехмерной проекции над моими руками появилось просто облако серой дымки, как туман, с неясными фигурами внутри, просто бледное марево без звука.
Не поняла. Я не удержала фокус?
Вторая пирамидка из чистых. Выбрать нужное воспоминание. Фокус. Сила. Контроль. Запись.
На этот раз первая встреча с Шахрейном. Он преподавал у нас на втором курсе – обязательный факультатив по менталистике.
Большая Аудитория, ряды парт амфитеатром, и Шах у доски внизу в центре. Строгий, собранный, неулыбчивый, одетый в черную магистрескую мантию, ритмично постукивает костяшками пальцев по столу, дожидаясь тишины.
Полоска седины справа у виска – отличительный знак всех менталистов.
Я смотрю сзади – отстающие всегда занимают только последние ряды. Впереди спины сокурсниц в серебристо-серых халатах, нашивки второго курса на предплечьях. На передней парте сидят несколько особенно выдающихся гениев целительского факультета – не видно, но я знаю, что их серая форма подвязана широкими темно–зелеными поясами, особым узлом, в качестве знака отличия…
Раздался щелчок, и второй кристалл записи просто треснул по боку.
Что к псакам, тут творится?
Третий артефакт.
Четвертый.
Я вспотела. Сложно так долго удерживать концентрацию. Из шести чистых пирамидок осталось только две, четыре были полностью уничтожены и восстановлению не подлежали. Дело в во мне, в моей силе или в воспоминаниях?
Я осторожно взяла пятый кристалл в руки. Настроилась. И записала короткий разговор с Фей-Фей о школе.
Артефакт выдержал. Я, затаив дыхание, воспроизвела запись. Над моими руками всплыла небольшая трехмерная проекция. Изображение было четким, звуки яркими и насыщенными. Было даже слышно, как дует ветер, и свистит спущенная с тетивы стрела Геба.
– Фей-Фей, в реальном бою отдыхать времени не будет. Учись у Геба, – парень действительно ни на что не отвлекался, сосредоточившись на мишенях.
– Вайю, я не собираюсь использовать лук, – она фыркнула, – для этого есть сила. Чары. Плетения.
– Не оправдывай свою лень, тебе будет стыдно на экзаменах, – ещё одна стрела ложится в яблочко.
– К слову об экзаменах. Вайю, ты знаешь, что среди судей в этот раз будет столичный дознаватель? Говорят, его специально пригласили на Турнир…
…
Все в порядке. Дело не в артефактах и не в силе. Видимо, проблема в воспоминаниях.
Я взвешивала за и против, разглядывая последний чистый кристалл-пирамидку, и решила довести эксперимент до конца.
Выбрать нужное воспоминание. Фокус. Сила. Контроль. Запись.
На этот раз я выбрала Нике.
…команда целителей обыграла легионеров, и Нике расслабленно смеялся. На кону стоял ужин для всей толпы и, самое ценное, один дополнительный выходной на декаде…
Щелчок, и шестой кристалл не просто треснул, он разлетелся вдребезги, засыпав кабинет осколками. Я успела прикрыть лицо, но острые грани все равно чиркнули по руке, и задели щеку у виска. На шею потекло что-то теплое. Кровь?
Запись не работает. Я просто не могу записать воспоминания из прошлой жизни. Стоит какой-то запрет? Или эта информация не из этой реальности, ее по идее не существует, и поэтому она не может быть воспроизведена? Но ведь в моей голове она есть?
Я разочарованно вздохнула.
Это плохо. Я возлагала большие надежды на записи. Во-первых, наша память не совершенна, и мои воспоминания отрывочны. Запись же позволяет перенести в кристалл все, что я видела, но по какой-то причине не помнила или не понимала. Это гораздо удобнее – можно прокручивать воспоминание много раз и найти то, что упущено, и, таким образом вытащить то, что забыто.
В Академии мы так часто готовились к экзаменам. Мало кто серьезно относился к записи лекций. Зачем? Если потом можно записать с десяток кристаллов и прослушать преподавателя сколько угодно раз, включая язвительные комментарии ленивой аудитории студиозусов.
Псаки.
Я никогда не тренировала память специально. Просто не было такой необходимости. Есть какой-то раздел в ментальных техниках, но это точно не уровень стороннего обывателя.
Я промокнула кровь платком и начала сгребать испорченные пирамидки в угол стола – слуги уберут.
Размяв пальцы, выплела чары малого исцеления, щеку защипало и обдало холодком – хорошо, работает. Лишние вопросы мне ни к чему, и нужно подумать, как вытащить из памяти то, что я по идее когда-то видела, но уже совершенно не помню.
**
Дядя был в кабинете. Я постучалась, но меня не заметили. Он закончил какой-то свиток и прикладывал родовое кольцо, чтобы запечатать послание.
– Дядя?
Он кивнул на привычное кресло, напротив стола, и продолжил что-то писать кистью на другом свитке. Чтобы не сидеть без дела, я подтянула к себе тушницу и начала возить чернильным камнем.
Мгновенья текли не торопливо. В кабинете слышался только скрежет чернильного камня и шорох дядиного рукава, который он приподнимал, чтобы снова обмакнуть кисть в свежую тушь.
Каллиграфия была красивой. Если бы дядя не был мастером-артефактором, думаю, его без всяких экзаменов взяли бы в Имперскую ассоциацию каллиграфов.
Продолжение "Белого солнца" — часть 2.Взгляд равнодушный и не по-детски остроСмотрит мое разрушительное сокровище.Не повернется язык обозвать подростком.Немес великий, я полюбил чудовище"Стихи Censura Morum.
Все в том же неприветливом мире есть солнечный южный край, где очень жарко… вообще всё на Юге – очень. И только в пустыне, где можно чувствовать песчаный ветер, обычно всё как надо. На этот раз ветер дует с севера – приближается буря. И это бедствие Блау…
Вайю умирает в тюрьме и получает возможность вернуться на 18 лет назад, в самое начало истории, когда клан ещё процветает и все живы. Теперь задача бесполезной Вайю, зная будущее, защитить свой род и свою семью… Вторая часть.
В одном неприветливом мире есть маленький северный край, где живут очень угрюмые люди, у которых снега зимой не допросишься. А тут ещё всплывают нехорошие аллари, в горах мутят воду гордые, но недальновидные горцы. Менталисты потрошат мозги людей, Твари лезут из-под земли… И даже божественное вмешательство в этом мире продаётся и покупается. Казалось бы куда уж дальше, но тут всплывает формирование бабушек-мстительниц…
Она очнулась, ожидая продолжения пыток, не понимая, почему в этой войне выжила она, самая бесполезная из всего рода Блау. Очнулась оттого, что услышала родной голос. Говорил ее дядя, который пять зим назад погиб в застенках. Очнулась, уверенная, что все, что ее окружает, – иллюзия, наведенная ее врагами. Но это не иллюзия. Вайю Блау, Темный мастер-целитель, проведшая на войне несколько лет, очнулась в своем родовом поместье. Ей снова четырнадцать. Она находилась некоторое время в пещере, где яд от укусов ядовитых тварей проник ей в кровь и затронул внутренний энергетический каркас.
2020 год. Недалёкое будущее, планета Земля, которую мы все знали с детства, перестала существовать. Корпорация WWE, где я работаю, захватила власть почти над всей планетой, только в некоторых странах осталось ещё живое сопротивление. Все источники воды захвачены госпожой Макмен и её дрессированными собачками, она просто заставляет драться за кусок пищи и глоток воды. С каждым годом крепло её тщеславие.
Эх, кто бы мог подумать, что быть заклинателем кисти так сложно? Казалось, рисуй себе на здоровье красивые картины и продавай толстосумам!.. Ан нет — кричали, что нет у меня таланта, что картины выходят плоскими и безэмоциональными. Решил я, значит, тогда использовать свой дар, изменяя и корректируя внешность людей, да и тут незадача — теперь им не нравится, что эффект у этих чар временный. Увязнув в долгах и не в силах расплатиться с ростовщиками, я угодил в бордель… Однотомник. 18+.
Маленькая история о том, как весело жить в деревне, особенно с животными. В рассказе описан реальный случай из жизни автора.
Эльфы, жители Златого Леса, потеряли своё бессмертие: среди них больше нет Вечных. А вместе с ними погибла и магия, и справедливость, и все силы принадлежат кровавой королеве Каене. Из долин приходят Твари Туманные, и никто не может выступить против них — ни капли чар не осталось у эльфов. Шэрра — одна из смертных, и единственная из них, кто обладает магией. Такие не выживают, королева Каена убивает их без раздумий. Но она жива, благодаря единственному, против кого Каена бессильна, благодаря последнему Вечному — Роларэну, повязанному с королевой лентой тайны, крови… и любви.
Индонезийский марксист Тан Малака, выступивший на одном из первых съездах Коминтерна за союз коммунизма с исламизмом, в своей работе "Мадилог" ("Материализм, диалектика, логика") за 1943 г., в главе VII "Обзор при помощи Мадилога". "Верования", в начале раздела "Верования Западной Азии", пишет: "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам. Все 3 они в общем называются монотеизмом, могуществом бога. Иудаизм ограничен исключительно пределами еврейской нации, в то время как христианство и ислам оба исповедуются несколькими нациями во всём мире, сотнями миллионов человек. "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам.
А что бы вы сделали, найдя в своём доме тетрадь с чьими-то мыслями? Естественно прочли бы. Вот и герой рассказа не удержался и сам не заметил, как привязался к чужим записям. Но дневник оказался не так прост…