Перепутья - [66]

— Тогда почему не горят селения вокруг Тракай? — после продолжительной паузы спросил Кершис.

— Селения вокруг Тракай не горят потому, что замок поджег сам Скиргайла, — откликнулся князь Витаутас, молчавший, пока бояре спорили, и, не оборачиваясь к ним, приказал: — Подожгите и вы несколько деревень…

Вскоре на берегу Нерис запылали несколько деревень. Новое большое красное зарево охватило северо-западный край небосвода и слилось на нем с огромным морем кровавых сполохов.

— Гонцов от великого магистра нет? — спросил князь Витаутас перед тем, как отправиться в палатку спать.

— Нет, светлейший князь, но вас дожидаются несколько витебских бояр. Недавно прибыли.

— В доспехах?

— Да, и с людьми.

— Еще что?

— Есть бояре, сбежавшие от Скиргайлы и прибывшие из Лиды.

— Много их?

— Не очень.

— Бояре пусть подождут до завтра — могли пораньше приехать. — И князь вошел в палатку.

XXXV

На следующий день, проснувшись рано утром, князь расспрашивал о событиях прошлой ночи. С горы он смотрел на край, затянутый серой пеленой, на поднимающиеся кое-где черные клубы дыма, и дивился, что за ночь союзное войско совсем не продвинулось вперед.

Тракай еще курились, и облако черного дыма висело над лесами там, где были Ужугуостис и Сумилишкес.

— Прибыли гонцы великого магистра, князь, и желают немедленно говорить с тобой, — сообщил Витаутасу боярин Рамбаудас.

— А что у них?

— Плохо дело, князь: союзники отказываются идти на Вильнюс и хотят возвращаться домой.

— Какая причина?

— Кончается провиант, лошадей вообще кормить нечем; в деревнях всадники Скиргайлы подмели все под метелочку. У некоторых кони еле-еле ноги передвигают, листьями кормят.

— Ведь говорил великому магистру, чтобы не напитки, розы да шелка, а побольше кормов вез…

— Некоторые чужеземцы сильно пострадали: на рыцарей миснийского маркграфа в лесу из засады напал какой-то отряд литовцев и вырезал половину всадников; сам маркграф едва не погиб, от беды спас его быстроногий конь, — выкладывал новости боярин Рамбаудас.

— А как Тракай?

— В Тракай великий магистр нашел только кучу пепла! Сами литовцы сожгли замок!

— Зовите гонцов.

Позвали гонцов великого магистра.

— Ну, воины, как идут дела у моего друга, благородного великого магистра, и его союзников? — спросил князь Витаутас, не позволив гонцам заговорить первыми.

— До сих пор, светлейший князь, дела у нашего великого магистра и его помощников шли прекрасно, но чем дальше углублялись они в страну, ближе к Вильнюсу, тем опустошенней и безлюдней край видели!.. Даже для лошадей кормов не хватает… провиант тоже кончился.

— Удивительно, — пожал плечами князь, — если кормов нет, то в лесах травы с избытком…

Гонец прервал его:

— В лесах, светлейший князь, таятся летучие отряды литовцев и нападают на пеших и конных, угоняют лошадей…

— Постойте, — спохватился Витаутас и нахмурившись спросил: — Неужто на острове все было съедено и выпито, если теперь даже провианта не хватает?

— Оттуда ничего не взяли!

— Жаль, жаль… А хватило бы… Хватило бы… Еще скажите мне, неужто на складах в Тракай великий магистр не нашел ни провианта, ни кормов для лошадей?!

— Тракай были сожжены самим князем Скиргайлой.

— Неужели?! — удивленно посмотрел князь не гонцов и, будто разволновавшись, принялся ходить по палатке.

— Непомерно долго мы на острове задержались, да и сжигать все слишком рано начали, — казалось, сам себя упрекал князь и все ходил по палатке, заложив руки за спину.

— Светлейший князь, — прервал его гонец, — благородный магистр нашего ордена послал нас сюда испросить твоего совета, нельзя ли доставить корма и провиант из Жемайтии! Все-таки ближе, нежели из Пруссии!

— Хорошо, не возражаю, но если я отпущу своих воинов доставать провиант и корма, не ослабнет ли наш общий фронт? Нам следовало бы переговорить по этому поводу с самим магистром.

— Наш благородный магистр поручил нам, светлейший князь, согласовать с тобой, где удобнее было бы встретиться и посоветоваться.

— В Жежмаряй — и близко, и удобно! — как бы обрадовался Витаутас.

— Жежмаряй сожжены, светлейший князь!

— Может, в Круонисе?

— И Круонис сожжен.

— Ну, тогда, хоть и далековато и не так удобно, но сообщите благородному магистру, что мы встретимся… в Ужугуостисе.

— Ужугуостиса тоже нет.

— Значит, в Тракай… Ах да, Тракай тоже сожжены… Ну, тогда встретимся в Кетавишкес. Да, в Кетавишкес.

— Светлейший князь, Кетавишкес тоже сгорели.

Князь остановился и, уставившись на гонца, спросил:

— Ну, говорите быстрее, какое селение еще не сожжено, там и встретимся.

Гонец задумался, но так и не вспомнил несожженного селения.

— Пуня. Далековато будет, но что поделаешь, может, в Пуне?

— Пуня не взята, светлейший князь, — напомнил гонец.

— Пуня не взята. Значит, там тоже нельзя… Ну, в таком случае мы встретимся с благородным великим магистром на дороге из Жежмаряй в Тракай. Так и передайте ему. Я немедленно выезжаю. — И, глянув на солнце, князь добавил: — До полудня выеду.

— А что мы должны передать о провианте и кормах для лошадей?

— Об этом мы переговорим с великим магистром, но сначала нам надо встретиться.

Гонцы поклонились и ушли, а князь, оставшись один, шагал по палатке и думал о дальнейших своих действиях. Потом позвал боярина Рамбаудаса: