Переплет - [17]
Через некоторое время дверь открылась снова. Мне стоило больших усилий не повернуться и не посмотреть.
– Пойдем, милая. – Середит вывела девушку из комнаты; та теперь была спокойна и не причитала, как раньше.
Подруги обнялись, женщина, с которой я разговаривал, от облегчения рассмеялась и тут же заплакала.
– Милли, – повторяла она снова и снова, пока Середит тщательно запирала дверь на три замка.
Живая. И уже явно не безумная. Ничего ужасного не произошло. Или все-таки произошло?
– Хвала небесам – да вы только посмотрите на нее, здоровенькая! Спасибо вам…
– Отвезите ее домой, и пусть отдохнет. Постарайтесь не говорить с ней о случившемся.
– Нет, разумеется… не стану… Милли, дорогая, мы едем домой.
– Да, Гита. Домой… – Девушка убрала со лба спутанные волосы. Осунувшееся грязное лицо было красивым. – Да, я хочу домой. – Ее голос был надтреснутым.
Гита – теперь я знал, что ее так зовут, – взяла подругу за руку и повела к выходу.
– Спасибо, – снова поблагодарила она Середит, задержавшись на пороге. Милли стояла неподвижно, лицо ее казалось каменным, как у статуи. Я нервно сглотнул. Что-то недоброе было в этом спокойствии. У меня волосы встали дыбом. Я просто сердцем чуял: что-то здесь не так.
Половица под моей ногой скрипнула, и Милли вдруг посмотрела на меня. На мгновение наши взгляды встретились, и я увидел в ее взгляде пустоту.
Женщины ушли, дверь в мастерскую закрылась. Секунду спустя я услышал, как отворилась и захлопнулась входная дверь. Дом погрузился в привычную тишину, которая стала еще глуше из-за снега.
– Эмметт? – окликнула меня Середит. – Что ты здесь делаешь?
В сумерках мои инструменты казались оловянными, серебристый мазок клея на верстаке поблескивал, как след улитки. Стопка готовых форзацев переливалась всеми оттенками серого: пепельно-розовым, пепельно-изумрудным, пепельно-голубым.
– Я, кажется, просила проверить запасы.
Сильный порыв ветра сыпанул в стекло горсть мелкого снега; сквозняк качнул натянутую проволоку над моей головой. На ней висела бумага: темные крылья, сухие и пыльные; больше страниц, чем нам когда-либо удастся переплести.
– Я проверил. И нарезал новых форзацев.
– Что? Зачем? Нам не нужны…
– Не знаю. Наверное, потому, что я умею это делать…
Я огляделся. На полке лежали свернутые рулонами переплетные ткани, сложенные поленницей, как бревнышки, темные и мрачные в полумраке. В нижнем шкафу мы хранили сафьян, шкатулку с кожаными обрезками, флакончики с краской. А рядом, в шкафчике со сломанной дверцей – надо бы починить защелку, дверь все время распахивалась, – тускло поблескивали ящики с инструментами; маленькие изящные рукоятки торчали наружу. Листы сусального золота бледными языками свисали с полок. В торце мастерской располагались прессы, еще один длинный верстак, резак, обрезные тиски.
– Не понимаю, – сказал я, – столько инструментов – и все, чтобы украсить книги, которые вы даже не продаете.
– Книги должны быть красивыми, – ответила Середит. – Неважно, что их никто не видит. Это способ почтить человека… что-то вроде ценных предметов, которые помещали в гробницы в прежние времена.
– Но ведь настоящее переплетное дело – то, чем вы занимаетесь в запертой комнате, верно? Вы там делаете книги для людей. Но как?
Она шевельнулась, но когда я взглянул на нее, снова стояла неподвижно.
– Эмметт…
– Я никогда не видел…
– Скоро увидишь.
– Вы все время твердите…
– Не сейчас! – Она зашаталась и села на стул у печи. – Прошу, Эмметт, не сейчас. Я устала. Ты даже представить не можешь, как я устала.
Я прошел мимо нее к запертой двери и провел ладонью по трем запертым замкам. Сделать это оказалось непросто. Мне так хотелось отдернуть руку, что заболело плечо. За моей спиной стул Середит царапнул по полу – она повернулась и смотрела на меня.
Я не шевельнулся. Казалось, стоит подождать, и страх уйдет; тогда я буду готов. Но он не ушел. А под ним, подобно болезни, о которой я и не подозревал, таилась черная печаль, чувство утраты столь сильное, что хотелось рыдать.
– Эмметт.
Я развернулся и вышел.
В последующие несколько дней мы не говорили о случившемся, а обсуждали лишь домашние дела и погоду, взвешивая каждое слово, как люди, ступающие по тонкому льду.
IV
Мне снился огонь. Открыв глаза, я заморгал, отгоняя полыхающий красный свет. Я был во дворце, в огненном лабиринте; меня окружали языки пламени, высокие и раскаленные, и нечем было дышать. На миг мне показалось, что в горле все еще першит от дыма, но в комнате было темно, и, сделав полный вдох, я ощутил тонкий металлический запах снега. Я сел, потирая глаза.
Стук. Вот что меня разбудило: снаружи кто-то настойчиво колотил в дверь. Колотил и кричал. Колокольчики звенели беспрестанно, как сигнал тревоги.
С трудом заставив себя встать, я натянул брюки. Половицы холодили босые стопы, но я не стал надевать обувь. Шагнул в коридор, на минуту задержался там и прислушался. Мужской голос кричал, запыхавшись:
– Я знаю, ты там! – Дверь дрожала в раме. – Выходи, или я разобью твои чертовые окна. Немедленно выходи!
Кулаки сжались. Дома отец взял бы винтовку, распахнул дверь, и стоявший за ней сразу бы попятился и умолк. Но я был не у себя дома, и винтовки у меня не было.
Джини Ло живет в скромном городе и хочет поступить в престижный университет. Она играет в волейбольной команде, зубрит учебники, а еще пытается понять, что нужно сделать, чтобы ее приняли в Гарвардский университет. Но когда в ее родном городе появляются демоны из китайского фольклора, ее приоритеты резко меняются. Появляется Квентин Сан, загадочный новенький в классе, который сам назначает себя помощником Джини в боях с демонами. Джини знает Квентина только как симпатичного ученика по обмену неплохо говорящего на английском.
Главные герои уходят на поиски правды об исчезновении родственника. Керсану Зоргену предстоит пережить татарский полон, неожиданное освобождение, случайные потери во время похода, встречами с лесными сущностями, участие в сече с татарами под р. Смядвой, схватку с нечистью и многое другое. Что ожидает героев в дальнейшем пути судьбы? Как часто они будут ещё ходить, словно по лезвию ножа? Найдётся ли потерявшийся герой?
Таинственный Орден, смерть отца, потеря памяти и сны. Какие тайны и опасности кроются за всем этим? Что скрывает прошлое?
Герои «Капитана Брамы» снова встречаются, спустя девять лет. Стражи дают людям три дара. Один из даров — кристалл Живоглаз, исчезает. С этого и начинается история. В текст второй книги «Капитан Брамы» введена «автобиографическая» сюжетная линия; две линии, «два мира» — соединяются. Автор видит начало этой истории как две разрозненные картинки и никак не может связать их воедино. Автору снится необычный сон, после которого он понимает, что его герои существуют на самом деле, независимо от него. Часть вторая.
Что может произойти с обычным рыбаком, если он отправится на прогулку вдоль морского побережья? Неужели одна находка может резко изменить не только жизнь, но и перевернуть все представления, привычные с детства. Выйдя из дома всегда нужно попрощаться с отчим кровом, ведь никто не может быть уверен, что обязательно вернется. Таур никогда не стремился к странствиям. Верхом его мечтаний было посетить ближайший город. Но разве судьба спрашивает у человека о его желаниях? Вот и вот этот раз не спросила… Просто странный предмет, случайно оказавшийся у него в руках.
Герои этой книги обычные люди. Такие же, как и мы с вами. Каждый день они также сражаются со всем миром и проигрывают бесконечную битву с собой. У них нет великих талантов, нет дара предвидения. Они люди своего времени, своего мира, своей культуры. И у каждого из них своя правда.
Мир можно разделить на два типа людей: на тех, кто ждет, что им что-то дадут, и на тех, кто сам берет, что захочет. Нина – дочь талантливой аферистки и профессиональная мошенница. Вместе со своим парнем она обкрадывает представителей золотой молодежи. Ванесса – молодая наследница большого состояния и известный Instagram-блогер. Но за блестящим фасадом шика скрывается личная трагедия девушки. Их истории пересекаются здесь, на холодном берегу озера Тахо, где в зимней тишине столкнутся двуличие, месть и опасные желания.
Элспет, Мэгги и Зевьер заперты в квартире. Они не знают, где находятся и почему они здесь. Они лишь знают, что их похитил Человек-тень. И что он их не отпустит. Отчаявшиеся найти выход, они должны выбраться из этого ада наяву – даже если ради этого придется приоткрыть завесу ужасающей тайны. Потому что Человек-тень – это не ночной кошмар. Он настоящий. И он наблюдает за вами.