Переплавка - [17]

Не доходя километра до станицы, Игорь остановил отряд и долго рассматривал её и рощу рядом с ней в бинокль, пытаясь уловить хоть какое-то движение. Но тщетно. Казалось, там не осталось ничего живого.

— Идем все вместе! — решил он, наконец. — Если начнется стрельба, то сразу падайте на землю, а потом действовать по обстановке.

Стрельба так и не началась. В полной тишине ребята вошли в мертвую станицу. Игорь отдавал короткие команды: кому наблюдать за степью, кому разбиться на команды и приступить к поиску.

Станицу сипы всё-таки взяли. Это стало понятно, когда ребята нашли нескольких покончивших с собой казаков. Заставить их поступить таким образом не могло ничего, кроме угрозы неизбежного плена. Кроме того, в одном из курней была комната, в которой взрывом гранаты по углам раскидало нескольких сипов. Ясно было, что это кто-то из казаков заставил врагов дорого заплатить за свою смерть. Но видимо, тем из врагов, кто после этого остался в живых, было уже не до мародёрства и погромов.

Серёжка сначала подумал, что взрыв в курне уничтожил последних «победителей», но, к большому сожалению, несколько сипов штурм станицы всё же пережили. Иначе было невозможно объяснить отсутствие плазменного оружия — ребята не нашли ни единого ствола.

Зато огнестрела и боеприпасов осталось огромное количество, и Игорь приказал перевооружиться. Кроме того, отряд основательно загрузился боеприпасами и консервами. А так же разными полезными вещами, которые очень нужны в походной жизни и которые в станице, разумеется, имелись в большом количестве.

Поскольку наблюдатели ничего подозрительного в степи не замечали, Игорь решил сделать ещё одно важное дело: всех убитых казаков с улицы снесли в курени, там же положили и шофёра с Ленкой. А потом они подожгли дома. Копать могилы пришлось бы до вечера, если не дольше, а оставлять тела погибших сипам не позволяла совесть. Было страшно себе представить, что могут натворить эти дикари.

Оставив за спиной горящую станицу, ребята углубились в рощу. Там на мгновенье у них ожили комбрасы, только для того, чтобы получить сообщение и снова отключиться. Сообщение было дано от имени военного советника губернатора генерала Анохина и содержало приказ всем колонистам уходить в лесные массивы и направляться в районы основных тамошних поселений: Беловодска, Рамши, Новой Мологи и Нуэр-Позена.

Для того, чтобы добраться до границы леса, им предстояло преодолеть ещё добрых двадцать километров по степи. Каждую минуту могли появиться сипы. Укрыться от них было негде и убежать невозможно. Да и не стали бы они убегать. Если уж судьба складывается так, что нет другого выхода, кроме как умереть, то умереть надо достойно. Но в этот раз судьба к ним благоволила: сипы встретились лишь когда отряд был рядом с лесом, да и было их немного, всего полтора десятка.

При виде детей они, видимо рассчитывая на лёгкую добычу, погнали вскачь своих трапов, чтобы отрезать их от леса. Они кричали и стреляли в воздух, видимо, рассчитывая напугать ребят. Глупцы, как же мало они знали о настоящих людях.

Возни с таким врагом было немного: просто Игорь снял с плеча пулемёт Берёзкина и дал пару длинных очередей. Этого было достаточно, чтобы трапы и сипы смешались в визжащую ревущую бесформенную кучу, которая через минуту распалась уже мёртвых и ещё умирающих. Игорь добавил ещё одну очередь, а потом повел отряд стороной: было бы ужасно обидно, если предсмертный одиночный выстрел недобитого сипа убил или хотя бы ранил кого-то из ребят. Пусть медленно подыхает под жарким светом Сины.

Вот так они добрались до леса, а теперь третий день шли по нему к Беловодску: поразмышляв над картой, Игорь решил, что хотя Новая Молога находилась к ним несколько ближе, но путь к Беловодску проще. До города оставалась примерно дней шесть пути, если не случится каких-то непредвиденных задержек. А задержки случиться могли: в первый же день перехода по лесу они наткнулись на остатки маленького отряда, вырезанного сипами. То, как дикари изуродовали тела своих жертв, лишний раз убеждало, что, спалив Тенистую, ребята сотворили благое дело. То, что трупы обнаружились в глубине леса, означало, что ненависть к людям оказалась в сипах сильнее страха перед ним. Поэтому теперь на каждом привале Игорь посылал кого-нибудь в разведку, не бродят ли поблизости шайки дикарей. В этот раз подошла очередь Серёжки. Вот и разведал: вместо сипов набрёл на…

— На научную экспедицию, — воспользовавшись заминкой пояснил идущий чуть сзади Валерка. — Очень важную и секретную. Нам вообще нельзя было ничего рассказывать, но раз тут такие дела творятся… Ведь на Земле-то об этом ещё не знают… Во всяком случае, в нашем институте не знают точно. Военные наверняка уже в курсе, но они нам ничего не сказали. Наверное, просто забыли, что планируется эксперимент, ведь для них это не самое важное.

— Я никому не расскажу, — пообещал Серёжка. — Но Игорю сказать нужно, ведь он же главный.

— Конечно, Игорю мы всё расскажем, — пообещал Валерка. — А пока ты рассказывай нам дальше, чтобы мы лучше ориентировались в происходящем.

И Серёжка рассказывал. Теперь даже с каким-то особым чувством причастности к серьёзному государственному делу, большому научному эксперименту. Наверняка очень важному для России. А что? Раз уж сложились такие обстоятельства, что оказалась нужна его помощь, то оказать её — его прямой долг. Не зря девиз пионера "Всегда готов!", что означает готовность в любой момент сделать для России то, что она потребует.