Перемещенное лицо. 3. Не Квадра - [29]

Он здесь был один, совсем молодой, просто мальчишка. Испуганный. Растерянный. Совсем не похожий на… а на кого он должен быть похож? На великого мага, что ли? Великими в таком возрасте не бывают, эликсир молодости выдается строго дозированно, и только властителями, а уж они щенкам, будь они сколь угодно перспективными, не дадут. Человек, получающий если не вечную, то продолжительную молодость, должен уметь ее ценить, то есть приобресть жизненный опыт, желательно чтоб и печальный тоже, а также… Дальше Дан забыл, хотя властитель Сарен прочитал им с Алем целую лекцию. Наверное, счел, что они недостаточно ценят щедрость Нирута.

Юноша был щуплый, бледный и голубоглазый. И в этих глазах Дан словно увидел свое отражение: некая злая сила (раз в черном, то, естественно, злая), перепачканная в чужой и своей крови, с залитой кровью перекошенной мордой (Дан закрывал левый глаз, потому что в него попадала кровь) и окровавленным мечом в руке. Испугаешься. Сам бы испугался, если бы, скажем, в его комнатку в банке лет этак сорок назад вломилось такое чучело.

– Вы меня убьете, сударь, – констатировал юноша. Дан удивился. С чего бы? Он и за спиной-то трупы старался не оставлять, разве что тот, с перерубленной артерией, истек кровью, а тут возьмет и загрызет бедного мальчика. – Тогда все кончится. Вы только сделайте это не больно, сударь.

– Камень где? – тоном страшного злодея спросил Дан. Это возымело действие: юноша вздрогнул всем телом и кивнул на стол. Ровно посередине лежал камень в форме креста. Георгиевского. Честно говоря, Дан ждал чего-то куда более массивного, а этот, в общем, и за застежку плаща бы сошел. Ну чисто солдатский «георгий». Разве что черный, но посередке будто нарисован обычный серебряный крест. Тоненький. С того места, где стоял страшный злодей, похожий на знак умножения. Тяжело ступая (нога дала о себе знать), Дан приблизился к столу, ожидая громов, молний и развеивания себя в пыль и пепел, но ничего не происходило. Дан вложил катану в ножны (достать недолго) и мирно спросил:

– Как он к тебе попал-то?

Юноша захлопал ресницами. Был он белобрысый. Вот Дан – блондин, а этот – белобрысый. И ресницы белесые.

– Я его нашел. Он показался мне таким красивым, что я взял его в руки. А он попросил меня взять его с собой.

– А зачем, он тебе не сказал?

– Он не может долго без хозяина… мне кажется. Только вот я не подхожу. Он… он меня защищал. Знаете, на дороге на меня напали разбойники, но подойти не сумели. Тех, кто подходил, била молния. Они в меня стреляли из арбалета, а болты не долетали. Они все не уходили, и тогда молнии стали бить в них во всех.

– И ты испугался больше, чем разбойники, – кивнул Дан, присаживаясь на край стола, чтоб не нагружать ногу. Крест Рока равнодушно лежал посреди стола, прислушиваясь к беседе. – Ну и дальше что?

– Дальше… то же самое. Он меня защищал. Он заставлял людей меня слушаться, и незнакомые люди дрались за меня.

А тебе это нравилось, понял Дан. Был такой безвестный школяр, младший сын какого-нибудь барона – одет очень уж пестро, никому, кроме маменьки, не нужный, ни на что не годный, ничего полезного не умеющий, ни друзей не имел, ни у девушек успехом не пользовался, а тут вдруг счастья привалило полные штаны…

Мальчик решил, что Дан очень уж расслабился и швырнул в него нож. Неплохой, надо признать, был бросок, без замаха, снизу, не так прост мальчик… или камушек ему помогает. Но с реакцией Дана, и без того неплохой, сегодня творилось что-то вовсе уж несусветное, он не только это неуловимое движение кистью заметил, но и очень вовремя шмякнулся спиной на стол, основательно ушибив лопатку о Крест Рока, а потом столь же резко стек со стола – и прямо к стулу, на котором и сидел герой, и от души врезал ему в челюсть. Ну, не совсем от души, от души бы – сломал, но хорошо стукнул, со стула сбросил, потом быстренько поднял с пола и очень так основательно встряхнул.

– Обалдел, щенок? Куда тебе против Меча Квадры?

Он швырнул юношу на диванчик и подумал, где же застряли его верные сподвижники. Лопатка ныла, и Дан, извернувшись, ее пощупал. Ничего вроде, просто синяк назревает. Одно утешение – у этого синячок-то получше будет. Дан вытер глаз тыльной стороной ладони. Вывозился еще где-то. Кровь уже не шла.

Нож ушел в дверной косяк весьма основательно.

– Ладно, – сказал парень совсем уже другим тоном. И посмотрел уже совсем по-другому. – Кончай уж, что тянуть. Примет тебя Крест или нет, тоже еще вопрос.

– Щас кончу, – пообещал Дан, оглядываясь в поисках нужных вещей. А вот это хорошо. Он сорвал с окна портьеру и упаковал в нее шустрого юношу, а поверх обвязал портьерным же витым шнуром. – Это чтоб ты больше ножиками не кидался. Убить же мог, а я в гневе страшен. Ну а что после этого с тобой сотворил бы мой дракон, я и думать не хочу.

Он выглянул в освобожденное от портьеры окно и замер то ли в ужасе, то ли в восхищении. Перед домом имелась совершенно потрясающая скульптурная группа. Нечто вроде Лаокоона, разрывающего пасть льву. Тьфу, то есть Самсона, в роли которого выступал властитель Дан собственной персоной, а лев был вполне натуральный. Нирут держал его железной хваткой и растягивал львиные челюсти. А магия ему, Уму Квадры, дураку этакому, на что? Ох ты, а он же не шевелится. Лев, впрочем, тоже. Чуть поодаль в эффектной позе, вскинув распростертые руки небу, застыла Магия Квадры. Сила Квадры мерно билась грудью в едва мерцающую тонкую стену, перегораживавшую двор. Иных персонажей не имелось.