Перемещающийся - [7]

Разведчик Д426, несущий важное, по его мнению, сообщение. Его глазами-камерами я вижу тот знакомый каньон, где я потерял следы двуногих мародеров. День, и я замечаю пропущенные мной небольшие пещеры, у входов горят костры и сидят люди; заметив разведчика, они делают жесты, ничего не говорящие тому, но которые я бы счел оскорбительными. Пейзаж плавно сдвигается в пяти направлениях, и тут сверху падает предмет, зарегистрированный камерой верхнего обзора и признанный неопасным. Стукнувшись о корпус, ржавая консервная банка откатывается в сторону. На вершине каньона стоит меднокожий человек и другой, одетый в рваный комбинезон, открытые участки кожи его покрывает розовая сыпь – так называемый «мусорный ветер», он держит кусок обшивки с пометкой «А976». Внезапно глаза меднокожего заполняют весь обзор, это невероятно, но это так. Они глубоко бордового цвета и лишены зрачков. Процессор Д426 в панике, ибо он не давал команду на увеличения, да и такое вряд ли возможно, если учесть, что на всех пяти экранах одно и тоже.

–Вернись и передай это послание остальным, – звучит голос, – машина с данным номером, бывшая ранее киборгом и много кем еще, должна быть ликвидирована, пока не вспомнила свое настоящее имя – тогда она станет по-настоящему опасна. Я не знаю, под какой личиной она сейчас скрывается, этот паразит уже не принадлежит не одному из наших миров. Если все же она опередила меня, тогда, что ж, слушай ты, возвращайся сюда – у меня кое-что припасено для тебя. А теперь ступай и забудь координаты этого места.

Утрата контроля над огневыми системами, утрата контроля над двигателями, которые везут его прочь… Я проверил регистры памяти и обнаружил удивленные овалы нулей в местах фиксации маршрута. И тогда впервые, соединив в единую сеть мощности двух машин, я начал размышлять.

Первое: я понятие не имел, кем я на самом деле являюсь. Конечно, я располагал несколькими файлами, подтверждающими слова красноглазого о множестве пройденных мной состояний. Но какова их цель? Ответа нет. Большую часть памяти я утратил при переходе в свой нынешний носитель. Тогда, казалось, мне что-то приоткрылось на краткий миг, но теперь это что-то безвозвратно потерянно. В принципе, я обладал лишь набором картинок, без объяснений и классификаций без знаний. Правда, теперь, когда Д426 прекратил свое существование, и его база данных стала моей, я располагаю дополнительным пространством для хранения и анализа информации.

Второе: что мне дальше делать? И здесь я вижу только один выход – накапливать информацию, а значит нужно расширять сеть. Следовательно, нужно двигаться дальше. Я сделал все необходимые изменения и ретрансляции в сети, а после разомкнул непосредственный контакт.

Пылающий на полгоризонта кактус являл собой зрелище, которое я б без колебаний назвал бы ужасающим и прекрасным. Именно так, и не определил, а назвал. Огонь не мог распространяться внутрь, где на его пути стоял негорючий кровяной сок, зато стремительно растекался по коре, чему способствовали заросли пожухлых цветов и ветви паразитов. Впереди и сбоку пролегает изрезанная трещинами и выбоинами полоса асфальта, на ней длиной чередой выстроились дряхлые остовы автомашин. Затем дорогу перегородил Великий Разлом, который как я знал, проходит через весь континент; противоположный край едва различим при максимальном увеличении, и прорванный рубеж кибернетических заграждений подсказывает единственный возможный вариант спуска.

Вырезанный в камне серпантин дороги вьется к сползающим в воду развалинам почившего города. Немногие сохранившиеся постройки печальны среди беспорядочного месива утопающих в наносах земли радиоактивных обломков. Вода: мутно-зеленая в коричневых хлопьях пены, местами над поверхностью еще виднеются верхние этажи затонувших зданий – бетонные улья облезлых чаек с обвислыми брюхами. С востока лениво покачиваясь в океанской жиже плывет прямоугольный предмет – полуобглоданный труп какого-то головоногого. Привязанная к шпилю, бьется на ветру рваная тряпка неопределенного цвета. Солнце клониться к закату, прочь спешит покинуть опостылевшее небо в мутных разводах туч.

У самой кромке воды я замечаю группку людей, копающихся в валах нанесенного океаном мусора. Они настолько увлечены своим делом, что не замечают моего приближения, а может, просто игнорируют.

–Никому не двигаться,– приказываю я.

Интересно, как для них звучит мой голос сквозь дребезжащий динамик на корпусе; сам я не могу оценить даже этого. Кто я для них? Металлический однорогий жук, от которого отскакивают их примитивные копья, мертвые холмы поживы, раскинутые тут и там, непонятные творенья, чуждые странники, иногда агрессивные, чаще занятые собой. Жуки-переростки, жуки-властелины. А настоящие жуки вымерли давным-давно. Это были такие маленькие насекомые, кажется.

Вот они таращатся на меня, их лицевые мышцы выражают недоверие и настороженность, в их движениях сквозит скрытая угроза и испуг. Я повторяю приказ и точечным лазерным ударом уничтожаю ослушавшихся. Теперь они куда послушнее, они в моей власти, и странное это чувство.