Перемены по-французски - [16]

Он обрушил свои губы на мои, и мы стали поглощать друг друга с голодом, который только возрастал от раздражения и времени, что мы провели врозь. Обезумевшая от потребности, я расстегнула его штаны и спустила их вниз достаточно, чтобы коснуться его возбужденного твердого члена. Я взяла его двумя руками, сжав плоть, а все мое тело сгорало от нетерпения. О боже мой. Я хотела этого. Сейчас.

— Черт. Мне нужно попробовать тебя. — Опустившись на колени, он схватил мои трусики и с силой потянул их вниз. Они все еще висели на моих лодыжках, когда его язык прикоснулся ко мне между ног. Я прислонилась к двери, когда его руки скользнули вверх по внутренней стороне моих бедер и открыли меня для его жадного рта. Все мое тело гудело, когда его язык добрался до моего горячего влажного центра, вырисовывая медленные круги вокруг моего клитора. Когда он всосал его в рот, мои колени подогнулись, и я снова схватила его за волосы.

— Сейчас, — я задыхалась. — Я хочу этого сейчас.

Он быстро встал на ноги, просунул локти под мои колени и поднял меня, прижимая спиной к двери, когда мои ноги были перекинуты через его предплечья. Я была широко открыта для него, и очень влажной. Опираясь руками на его плечи, я закрыла глаза и прикусила губу, когда он ввел в меня кончик члена, все мое тело напряглось от предвкушения. Дададададада.

Затем он остановился.

Я открыла глаза. Его лицо было в сантиметре от моего, и из-за его хитрого выражения лица я знала, что он мучил меня целенаправленно.

— Ох, ты ублюдок, — выдохнула я, одинаково любя и ненавидя его. — Дай его мне, всего.

Он продолжал держать меня в подвешенном состоянии.

— Ты ублюдок, — я пыталась опуститься, но это было невозможно.

Он ввел в меня еще один сантиметр. Может, два.

О господи. Должны ли мы сейчас бороться? Я закрыла глаза. О боже, о боже, о боже... этого было почти достаточно, и я была так близко, и все внутри меня гудело, сгорало и отчаянно хотело сжаться внутри него. Я опустила пальцы на его шею и с трудом дышала через открытый рот. Образ быка, над которым издевалась красная тряпка, мелькал перед моими глазами.

— Лукас, — захныкала я.

— Скажи, что все еще любишь меня.

— Что?

— Скажи, что простишь меня.

Его озорное выражение лица исчезло, уступив место искреннему взгляду тоски в глазах, может даже с примесью страха.

— Скажи это, Миа. — Он опустил меня вниз, и я ахнула от внезапной наполненности, шок удовольствия взорвался глубоко внутри меня. — Я не могу потерять тебя. Скажи, что все еще любишь меня.

В первый раз за вечер я почувствовала, что не одна испугалась из-за всего, что случилось сегодня, из-за мысли потерять друг друга. Я чувствовала, что он нуждался во мне, и он знал это.

Слишком взволнованная чтобы говорить, я покрутила бедрами, и его член запульсировал внутри меня. Он застонал, борясь за контроль, и это сделало меня еще более счастливой.

— Я люблю тебя. — Я поцеловала его в губы, дразня своим языком. Сейчас он ощущался по-другому. Из-за меня. Его вкус и мой — вместе. Мысль была настолько эротичной, что я чуть не кончила. — И я прощу тебя. Но сейчас я на самом деле хочу, чтобы ты трахнул меня, или я, черт побери, убью тебя.

Прежде чем я даже смогла сделать вдох, он прижал меня к двери, погружаясь еще глубже. Я закричала, хватаясь за его рубашку обеими руками, когда он долбил меня жесткими неистовыми толчками. Черт, почему я не сняла всю его одежду? Я хотела его голую кожу под моими ладонями, моими ногтями, моими зубами. Я была готова начать срывать пуговицы, когда он вжал меня в дверь, погружая свой член глубоко в меня и потираясь о мой клитор быстрее и жестче.

— О боже. Я боюсь, это будет слишком быстро, — его голос в моем ухе был хриплым, он задыхался, пытаясь сделать мне хорошо, не кончив слишком быстро.

Но я уже была там, стояла на краю освобождения и отчаянно хотела взять его с собой. Слезы скопились в уголках моих глаз, когда все внутри меня так блаженно и мучительно напряглось.

— Нет. Ты идеален. Не останавливайся, не останавливайся.

Он ускорил темп, трахая меня быстрее и жестче, моя спина стукалась о дверь.

— Черт, мне нравится то, как ты хочешь этого, — сказал он через стиснутые зубы. — То, какой влажной ты становишься, как ты жестко кончаешь, когда я трахаю тебя вот так.

— Да, — закричала я, достигая пика блаженства. — Да, да, да...

Он выругался, когда его тело напряглось, и его член запульсировал во мне, и было ощущение, как будто прежде я никогда не испытывала оргазм, он сотрясал меня, чистейший экстаз скопился в моем центре и рябью распространялся через мои конечности, одурманивая и поглощая меня. Я закрыла глаза, смакуя каждое ритмичное сокращение моего тела вокруг него.

Совершенство.

Я даже не чувствовала своих ног.

Как, черт побери, он мог стоять, я понятия не имела.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы привести себя в порядок, и когда я вышла из ванной, Лукас лежал на кровати, брюки были все еще расстегнуты, одна рука покоилась у него на глазах. Я засмеялась, и он поднял голову

— Что?

— Мы. На тебе все еще одежда, даже твои ботинки, а на мне лифчик и носки. — Я дернула одной ногой с белыми и серым в полоску носком.