Перекресток времен - [3]

Николай взял мобильный телефон и набрал знакомый номер.

— Людвигович? Привет. Это Антоненко. Ты сейчас где, можешь говорить? Какие планы на выходные? Есть мысль — побыть дикарями на природе два денька. Как ты, одобрям-с? Нет, без женщин. Одни мужики. Все свои: я, сын да Олег из Харькова подкатил. Вот и вся гоп-компания. Согласен? Вот и чудненько. Только своего зелья прихвати, Олега угостишь. Ну ладно, ладно! Не зелья, а божественного нектара. Все, хоп!

— Ну что, будет?

— Конечно. Ты Яниса плохо знаешь. Для него вырваться из Киева на природу — праздник души и тела, тем более с ночевкой. Уже домой на такси едет. Сколько живет, а своим транспортом не обзавелся. Так. Теперь тебя приодеть надоть. Жалко, мелковат ты, у нас все кольчужки размерчиком-то поболе будут, чем ваша фигура. Ничего, что-нибудь придумаем.

С этими словами Антоненко-старший подошел к шкафу и, окинув взглядом всю имеющуюся там форму, с сожалением покачал головой:

— Да, брат. Чого нэма, того нэма. Придется в магазин заезжать. Там затаримся.

— Да ладно. Обойдусь как-нибудь.

— Я вам дам «как-нибудь», товарищ военный! Это вам не груши в чужом саду тырить! Это святое — рыбалка!! Форма одежды — залог успеха любого дела. Там же лес, озеро, комары. Да и светиться меньше будешь. Главное для нашего брата — не демаскировать себя, а слиться с местностью, незаметно подобраться к супостату и по темечку его, по темечку… Сам же знаешь, не мне тебя учить. Вспомни былое.

— Да, были времена… Как в поговорке: раньше были времена, а теперь — мгновения, раньше поднимался хрен, а теперь — давление!

— Ладно, Олежка, не прибедняйся. Ты любому двадцатилетнему фору дашь.

— Лучше бы двадцатилетней, и не фору, а что получше!

— Эка, брат, вас понесло! Меня терзают смутные сомнения! Не изменяете ли вы жене своей?

— Что ты, окстись, богохульник! Жена — это святое! Но всякое бывает в этой жизни. Кто не без греха! Поэтому и в церковь иногда захожу. Ха-ха! Да ты не на рыбалку, а на войну собираешься!

— Что рыбалка, что война. Меня уже не переделаешь. Старый пенек. Привычка — вторая натура.

Так, весело переговариваясь и подшучивая друг над другом, они начали готовить вещи, необходимые для рыбалки с ночевкой. Антоненко собрал карабин, надев на него чехол, достал свой любимый старый надежный рюкзак десантника, положил в него патроны, магазины к карабину и пару боевых ножей.

Пока отцы-командиры осуществляли сборы в квартире, Макс отправился к гаражу. В гараже стоял личный батин джип. Нет, не крутая иномарка, при виде которого гаишники чуть ли не честь отдают, а наш, настоящий — военный. Командирский родной УАЗ, полноприводный, с мягким тентовым верхом и задним откидным бортом, с лебедкой под передним бампером.

Когда Антоненко-старшего провожали на пенсию, то подчиненные и друзья сделали ему такой подарок. На этом УАЗе Николай не раз выезжал на полигон и в снег, и в дождь. Машина проходила там, где какой-нибудь «иностранец» такого же класса уже давно бы «засел» или поломался. Эта машина — память о службе. Николай ласково называл его «мой Бобик», автомобиль отвечал той же верностью, что и преданная хозяину собака, пусть и дворняга. Слушался во всем, был легок в управлении и неприхотлив. Короче, истинно наш народный джип.

Загрузив в уазик все необходимое, Макс подогнал машину к подъезду. Поздоровавшись с бабушками-соседками, вечно сидящими на скамейке и контролирующими всю жизнь дома, помахивая ключами, поднялся на этаж и на площадке увидел дядю Яниса, заходящего в свою квартиру.

— Добрый день, Янис Людвигович! Вы с нами?

— Здравствуйте, юноша! А куда вы без меня с подводной лодки денетесь. Кто твоего отца сначала поить, а потом лечить будет. Скажи, что я сейчас буду. Возьму только все необходимое. Место в багажнике, надеюсь, найдется?

— А как же, дядя Янис. Без вас мы никуда. Машина у подъезда. Заходите, я дверь закрывать не буду.

Дома Макс отрапортовал:

— Разрешите доложить, товарищ подполковник. Автомобиль укомплектован и подан к подъезду. Осталось бензином заправить, а то четверть бака только. Видел дядю Яниса, он уже у себя, сейчас к нам придет.

— Вольно, боец Антоненко. Бушлаты взял? А то ночью уже прохладно.

— Да. Но там только три… И лодку с сетью тоже прихватил.

— Ничего, у Яниса своя куртка теплая есть. Пошли на кухню, червячка на дорожку заморим.

Пока они возились на кухне, пришел Баюлис. На правом плече у доктора висела средних размеров сумка-чемоданчик с красным крестом в белом кругу. Левую руку он держал за спиной, видно, что-то прятал.

— Здравствуйте, господа-товарищи!

— Добрый день, господин народный врачеватель! Как сегодня, много людей порезали или кто сбежать от вас успел?

— Ну и шуточки, Николай! Во-первых, я не режу, а делаю операции, кстати, во благо самих больных. А во-вторых, если вы не прекратите так шутить, я обижусь и не дам попробовать мое новое творение, рецепт которого мне по секрету сообщила незабвенная Клавдия Михайловна, торговка лечебной травкой с нашего рынка. Ну просто, как говорит нынешняя молодежь, не напиток, а отпад, вкус специфический… После него, кстати, наутро ничего не болит в отличие от магазинных подделок.