Перекресток миров. Синигами, обрученный со смертью - [2]

Изначальный песок во мне проявлял себя именно в этом, он притягивал ко мне грязь и пыль, и там где ни один человек бы никогда не замарался, я же, как будто в грязи купался, словно поросёнок в лужах. Родные шутили надо мной, сглаживая ситуацию, но помочь мне ни как не могли, и только Кьярта объяснила — то, что я притягиваю пыль, это нормально. Правда, для песчаного мага народа Кхарга, которому три года и он учится постепенно управляться со своим даром, это нормально, как и учится говорить и уверенно бегать по барханам. Воспользовавшись ментальной связью пустынного народа, он постоянно обучается, и когда он достигает пятилетнего возраста, то уже не притягивает пыль и песок, и начинает свое обучение у опытных магов песка. Но я не обладаю этой ментальной связью и не понимаю что делать, и как говорила жрица — я сам нащупаю связь с песком, но уже пошёл третий год как я её не чувствую. И постоянно вижу, какой я грязный даже в абсолютно чистой комнате, и только с приходом зимы я мог пройтись по городу, не покрываясь пылью, как тот, который только что разгружал уголь. Я еще не понял, как управляться с тьмой, не почувствовал свою силу внутри себя, не смог достичь хоть каких-нибудь существенных успехов в некромантии, и даже в путях темных оттенков не стал лучшим. Зато моя особенность, которая сделала меня уникальным, проявляет себя в полную силу, и мама постоянно собственноручно стирает всю мою одежду практически каждые три дня. Да что там говорить, у меня два сундука с простой одеждой, и не из-за того, что мне так хочется, а это просто необходимость.

— Альмонд, не переживай. — Проговорил сзади дед Брани, который всегда провожал нас до улицы и только после этого он разжигал горн нашей небольшой домашней кузни. — Главное ведь не чистота тела, а чистота разума и сердца, а у тебя с этим проблем нет, в отличие от Астрид.

— Деда Брани, ну откуда ты можешь знать, что у нас в голове. — Проговорил я, вытирая полотенцем руки, пытаясь их оттереть от приставшей к ним черной пыли. — Тем более в сердце

— Ну, твой дед не так бесполезен, как кажется на первый взгляд. — По-доброму улыбнулся мне мой дедушка. — Я не блещу уровнями, умениями и знаниями, но у меня есть опыт и мудрость, которые не доступны вечно молодым высокоуровневым.

Брани сел на скамью рядом и погладил по-отечески меня по голове,

— Внучок, в тебе чистое сердце, которое по ошибке объято тьмой, а в твоей голове только светлые мысли. — С улыбкой проговорил старик, который не раз ввязывался в неравный бой. — То, что ты темный — это ошибка, ты никогда не пытался соответствовать своей силе, не обманывал, не старался быть лучше, чем ты есть на самом деле.

— Деда, но ты сказал, что Астрид не такая как я. — Тихо проговорил я, смотря на погрустневшие лицо своего дедушки, седая борода которого слегка вздрогнула.

— Есть множество разных в этом мире недовольных своей жизнью людей, но самые несчастные те, которым дается все легко. — Тихо проговорил печальным голосом Брани. — И моя внучка одна из них, она не ценит того, что имеет и не знает, чего хочет, и однажды она запутается, но если и выпутается, то ничего не поймет, но узнает, что может и дальше не задумываться.

— Я ничего не понял. — Печально проговорил я, а Брани лишь улыбнулся.

— А ты и не должен был ничего понять. — Проговорил дед, вставая из-за стола и посмотрев на закрытую дверь в комнату Астрид. — Понять должна была она.

— Деда, я не подслушивала! — Донесся жалобный вскрик сестренки.

— И помни, уровни — это ничто. — Тихо проговорил дед, подходя к дверям, ведущим в нашу кузню. — Не имеет значения, насколько их больше у твоего противника.

— Это всего лишь дополнительный удар топором, который надо нанести в полную силу. — С улыбкой проговорил я непреложную истину, которую постоянно повторял мой дедушка.

Брани скрылся в кузне, оставив меня наедине с ненавистной кашей и своими мыслями. Дедушку мы забрали с острова Крутой Рог этой осенью, чуть не начав войну с кланом Бёрнов. Миуюки прибыла на остров сразу же, как только узнала, что дедушка сильно заболел. Осмотрев его состояние она заявила, что на острове он не переживёт эту зиму, если только не поедет к нам в столицу, где Миуюки лично будет присматривать за пожилым главой клана Бернов.

Дед Брани поступил как настоящий викинг — пошел и вырыл себе на островном кладбище могилу и прилег в нее, примеряя размеры. Когда мама с отцом об этом узнали, мы с Астрид думали, что они закопают деда в его же могиле, но заживо. Сам клан Бернов был не против, чтобы Брани пожил у нас, они понимали, что дедушка далеко не молод, а его уровни не так уж и высоки, чтобы надеяться на долгожитие. Только старый викинг заявил — если ему суждено умереть зимой, то пусть так и будет, и вообще этой зимой он собирается в свой последний поход на ледяных великанов, а могилку вырыл так, на всякий случай, вдруг кому потребуется. И направился точить свой топор и проверять кольчугу.

Небольшой корабль, который вели Берны, был непривычно быстрым, ведь в трюме закованный в цепях, словно молодой медведь, томился мой дедушка. Клан решил, что пора бессменному, на протяжении пятидесяти лет, главе клана, отдохнуть и подлечиться. А кляп и цепи на могучем старике — это была всего лишь предосторожность, чтобы он от радости не раздавил членов своего клана в своих счастливых объятиях.