Перекресток миров. Синигами, книга третья - [54]

− Кровь моего врага — моя кровь, в нас течет одна кровь, и пусть она решит участь мою и моего врага. — Проговорил я древнее проклятие из раздела магии крови и напитал его энергией, что и так была смешана с моей кровью. Перед глазами вспыхнуло воспоминание круга крови, и я мысленно напитал его энергией, той, что я еще мог апеллировать.

Я не думал, что вычитанное из книг, которыми меня снабжали все Юкогама, я найду что-то опасно против них, и я не надеялся, что магия крови сработает. Да и та, что дала мне кипу обожжённых по краям листков книг, точно сомневалась, что мне они когда-нибудь пригодятся. И передавала тетя Юко эти листы в тайне ото всех во время наших, на первый взгляд выматывающих занятий по этикету.

−Охе-гау− Взревела Акира, когда коснулась ногой огромного валуна, на котором я лежал, а моя кровь, словно тонкие иглы воспарила и понеслась на нее.

Я видел, как кровь тонкими нитями, словно струна начали лететь в моего врага, как обезумели глаза Акиры при виде тягучих капель моей крови, что начали становиться хвостами огромной, хоть и тонкой как паутины, плеть, ее ярость отразилось во вспышке света ее обнаженного меча. Я видел, как рвется ее кимоно от попадания игл из моей крови, как одна из нитей рассекает её щеку. Как вспыхивает и рушится ее защита, мигая вокруг нее словно обезумевшая. Я чувствовал и то, что моей конец совсем рядом, заклинание словно обезумило, вытягивая из меня энергию и саму кровь нескончаемым потоком, но мне было на это плевать, ведь сейчас эта магия пытается убить Акиру. Я даже попытался улыбнуться, магия крови ответила мне и если тот древний маг прав, то для Акиры это будет неприятной неожиданностью перед моей кончиной.

− Спать! — Прокричала надо мной Акира, и я почувствовал, как моей головы коснулась рука бабушки, и безмятежность окутала меня, а тепло заполнило мое тело.

− Сука. — Тихо выдохнул я, растворяясь в блаженстве, которое окутывало меня, и когда я уже был на грани, до меня словно из далека, донесся голос Акиры.

− Я знаю, внучок, я знаю — Тихо и ласково проговорила Акира. — А теперь спи, мне предстоит много работы.

Нахождение в беспамятстве было на удивление приятным, я словно был в чьих-то нежных объятиях, что защищали меня ото всего. От жестокой реальности, где я, истекая кровью, умираю, где мое переломанное тело лежит на камне, а вокруг бурным, неуправляемым потоком несется вдаль вода, и возможно утягивает мою жизнь за собой. Но эти объятия, что ласково сжимали меня, были сильны, и они стальной хваткой, пусть и нежной, удерживали меня и не давали мне уйти туда, где меня ждет моя госпожа. И чем больше я находился в этих объятиях, тем сильнее я понимал, что моя госпожа больше меня не ждет, и прийти сейчас я не имею к ней право. Не как тот, кому пора уйти.

− Пора открывать глаза. — Прозвучал в моем разуме ласковый и смутно знакомый голос.

Живописный берег горной реки не выглядел обыкновенным и естественным. Здесь, вдали от замка был разбит ухоженный сад, по берегам росли вишни, чьи ветви почти касались воды. С розовыми лепестками, что опадали с деревьев, играли горные рыбки, кружа лепестки и унося их вдаль вниз по бурной горной реке. И все вокруг казалось безмятежным, даже тучи, что были в небе и иногда заслоняли солнце, не нагоняли тоски. Они всего лишь не давали жгучему, горному солнцу мешать двум людям, укрывшимся за ветвями раскидистого дуба вести эмоциональный разговор.

Но эту безмятежность видели лишь глаза, а вот уши улавливали, что все было не так гладко, как хотелось. Я лежал на кровати из листьев дерева, накрытый красным кимоно и смотрел как вокруг меня в белесой броне словно обезумевшая бегала Акира. И частенько поглядывая в небо, переходила на проклятья и оскорбления, но направлены они были лишь на нее.

− Безмозглый! — Ревела раненым зверем Акира, все птицы вокруг уже давно покинули свои деревья и улетели куда-то вдаль подальше, встревоженные криками моей бабушки, что уже несколько минут как я очнулся, всё равно все не могла успокоиться. — Ты худший синигами, которого я встречала! Да что там! Ты худший вестник смерти за всю историю Мира Перекрестков! Ты должен был эманацией смерти размягчить камень! И взирать на меня победителем, стоя по колено в камне без единого перелома и царапины! А ты как мешок с крупой шмякнулся! Ты тупее того камня, о который ты размозжил свою голову!

− У меня нет эманаций смерти, нечем было разрушить тот булыжник. — Тихо проговорил я, и Акира мгновенно замерла, сжимая в руках меч в ножнах. Я видел, как побледнело ее лицо в тон белому доспеху, который она наверняка надела из-за того, что я буду ее атаковать эманацией смерти. — Если это был твой план, то ты не так умна, как все думают, Акира.

− Я дура. — Дрожащим голосом проговорила Акира, подошла ко мне и села у изголовья, прислонившись спиной к могучему дереву и опершись руками о меч в ножнах. Она глубоко вздохнув, продолжила. — Нельзя убрать эманации. У вас, синигами, их может заблокировать только лишь сам источник — создательница этих эманаций. Я даже не буду спрашивать, почему ты мне об этом не сказал, и так ясно, что я твой враг, а не друг. Это твое наказание за напитку эманациями тела?