Перекрёсток - [14]

И когда они уже поворачивали на дорогу, все их надежды рассыпались в прах. Над краем крыши показалась голова обезьяны. То ли действительно выставили часового, то ли просто это особь из самого низа обезьяньей иерархии, а потому в общую трапезу не допущена и довольствуется объедками. Как бы то ни было, их тварь увидела. Голова тут же исчезла, а Ефим, поняв, что таиться больше незачем, скомандовал:

— Бегом!

Они рванули с места. Стало понятно, что Ефим, несмотря ни на какие обезболивающие, быстро бежать не сможет. Илья пытался притормаживать, ждать его и даже тащить за собой, но тот отмахнулся и, обложив его матом, велел убираться. Илья скрипнул зубами, готовый остаться и погибнуть вместе с боевым товарищем, но тот, внезапно успокоившись, обнял его за шею и ласково сказал:

— Парень, выживи, пожалуйста, прошу тебя. Мы все, — он кивнул на дом, так недолго бывший их убежищем, — мы все тебя просим. С тобой будет жить память о нас. Пожалуйста.

Сдерживая слёзы, Илья кивнул и, отвернувшись, снова побежал. Пару раз он оборачивался и видел, как Ефим со звериным рыком кинулся навстречу трём обезьянкам, которые их преследовали. Над головой он раскручивал кистень, первый удар которого уж точно уменьшит их поголовье. А потом он завернул за поворот, только там до него донёсся тихий крик, который он не сомневался, ещё долго будет слышать в своих кошмарных снах.

Как бы то ни было, а Ефим своей героической смертью подарил ему примерно три минуты. Не так много, но куда лучше, чем ничего. Илья бежал так быстро, как только позволяли силы и рана в ноге, а впереди виднелось солнце, медленно опускающееся за горизонт…

* * *

В палате было жарко. Или просто организм Ильи так реагировал на последствия ранений и введённые лекарства. Никакой обстановки здесь не было. Только тесная каморка, кровать и штатив для капельницы. Он понятия не имел, сколько прошло времени, перед глазами стояли ужасы экспедиции. Он чудом остался в живых, а остальные погибли страшной смертью. Интересно, кто-то ответит за это? Зацепин? Вряд ли. То есть, его накажут за неудачу, «вплоть до увольнения» — очень жестоко.

От мрачных мыслей его отвлекло появление молодого человека в белом халате. Тот с удивлением обнаружил, что пациент пришёл в себя и, улыбнувшись, вышел из палаты. Примерно через три минуты, к нему зашёл уже другой медик, гораздо старше и с куда более серьёзным выражением лица. Он присел на край кровати, благо та была широкой, а худая фигура Ильи занимала совсем мало места.

— Добрый день, Илья Юрьевич, я рад, что вы пришли в себя. Я ваш лечащий врач, моя фамилия Греков, мне нужно кое-что вам сообщить.

— Я слушаю, — кивнул Илья, поражаясь слабости собственного голоса.

— Так вот, — начал доктор, протирая платочком очки, которые непонятно зачем достал из кармана халата. — Довожу до вашего сведения, что без сознания вы пробыли восемь дней.

— Почему? — Илья был удивлён, его ранения были не настолько серьёзны.

— Видите ли, вам специально не давали проснуться. Помимо ранений, анализ показал наличие в вашем организме неизвестного науке вируса. Мне вкратце описали места, где вы побывали, так вот, скорее всего, именно этот вирус послужил причиной гибели аборигенов.

— И, поскольку я жив, а вы сидите здесь даже без маски, я выздоровел?

— Можно сказать и так. Нам удалось задавить развитие вируса, возможно, ещё через пару недель, когда у него закончится инкубационный период, он бы вас убил. Но я должен отметить, что это довольно странный вирус, он, словно взломщик, подбирал ключи к клеткам вашего организма, не подошёл один, небольшая мутация и пробует другой. Причём ему совершенно безразлично, какие клетки атаковать, работает сразу со всеми.

— А как должно быть? — в вирусологии Илья был не силён.

— Обычно каждый вирус имеет свои предпочтения, ВИЧ атакует клетки иммунной системы, полиомиелит — нервы, гепатит — печень, а этот искал ключи сразу ко всем. Если найдёт к клеткам сердца, человек умрёт от разложения сердечной мышцы, если к мозгу доберётся первым, то будет нечто вроде обширного кровоизлияния, но к тому времени человек точно сойдёт с ума. Если же ко всем органам и тканям он подберётся одновременно, то человек будет просто заживо разлагаться.

— А я выжил.

— Есть мнение, — продолжал доктор, — что выжили вы благодаря тому, что вирус этот — творение не природы, а разума. Человеческого или не совсем.

— В смысле, — не понял Илья.

— Биологическое оружие, узкоспециализированное, завязанное на геном конкретных носителей. Оно просто не заточено под вашу генетику. Конечно, попав в ваш организм, он пытался действовать, согласно своей природе, но у него ничего не получалось. Можно представить, что дай мы ему достаточно времени, он бы подобрал ключ и к организму человека. А можно и не представлять, допускаю, что лечение было абсолютно ненужным и вам ничто не угрожало. Просто через пару недель вирус бы из организма пропал.

— Это радует, а что мне делать теперь?

— Плотно поесть, попытаться встать, рана в ноге почти зажила, хромать будете ещё дней десять, раны на плечах неопасны. И, вот ещё что.

— Что?

— Семён Семёнович Холопов был моим близким другом и учителем. Хотелось бы узнать, как он погиб?