Перекрестный огонь - [12]
Записки о втором слушании за день ссылались на одно из досье, которые ей выдали по прибытии. Первый экран был полностью занят титулами и почетными званиями, которые ей ни о чем не говорили, пока не было времени поискать, что они значат — и Кальпурния подозревала, что и тогда у них особого смысла не окажется. Страницу венчало имя: лорд Халлиан Кальфус-Меделл, властью епарха гидрафурского назначенный Распорядителем Вигилии.
Они с Дворовым встретились с лордом в одной из церемониальных галерей над Вратами Справедливости через два часа после того, как выгнали Таймон-Пера. Он был не из десятого сорта, как тот же Таймон-Пер или леди Кета, но обладал таким могуществом, каким только могло обладать гражданское лицо в системе Гидрафур, где доминировал Флот, и это была достаточно весомая сила. Поэтому требовалось вести себя иначе и с несколько большей официальностью: Дворов оделся в старомодную формальную мантию и высокий головной убор судьи и восседал на кафедре, окруженной стражей из младших преторов и герольдов с посохами, на которые были прикреплены стальные таблички с выгравированными на них поучениями из Заповедей Справедливости. Протокол позволял Кальпурнии оставаться в простой черно-серой униформе арбитратора, но, когда она шла к кафедре и отдала честь, одежда показалась страшно неудобной. Дворов кивнул в ответ, а затем двое служителей широко распахнули двери.
Тут же широкими шагами вошел Кальфус-Меделл, крупный мужчина в расцвете лет, с первыми зачатками ожирения на талии и подбородке и профилем, похожим на носовой таран одного из крейсеров линейного флота Пацификус, что кружились на орбите высоко в небесах. Весь в синих и пурпурных шелках, он двинулся прямо к кафедре, не переставая говорить пронзительным голосом:
— Мои дорогие Арбитрес! Самые ранние вести, которые я получил, гласили, что офицер, ставший мишенью этого злодеяния, выжил. Прекрасная новость, самое то, чтобы смягчить ужасающие известия о том, что такое нападение вообще произошло. Я ехал в улей Константа, когда услышал об этом, и прибыл ради аудиенции с вами, как только смог. Прошу прощения, что это заняло столько времени.
Это мы позволили тебе прийти на аудиенцию, хотела сказать Кальпурния. Кальфус-Меделл остановился, поставив одну ногу на край кафедры, но Дворов, похоже, решил это проигнорировать.
— Атака оказалась безуспешна, многоуважаемый Кальфус из Меделлов. Арбитр-сеньорис Кальпурния получила легкие травмы, но, как видите, уже выздоровела и вернулась к активной деятельности.
Кальпурния кивнула. Она заметила удивление на лице аристократа и поняла, что тот, увидев ее должностную форму, принял ее за охранницу Дворова. Потом удивленное выражение сменилось на одобрительное. Глаза у Халлиана были зоркие, глубоко посаженные, и явно оценивали ее, подтверждая мнение, которое у Кальпурнии уже сложилось на основании данных из досье. Кальфус-Меделл мог быть помпезен, но не глуп.
— Арбитр-сеньорис, — он поклонился. — Позвольте мне выразить свое облегчение. Я не был связан с тем… беспокойством, которое совпало с нападением, но, будучи Распорядителем Вигилии в Босфорском улье, я чувствовал ответственность за полученные вами раны.
— Ценю ваше участие, сэр, но эти раны были несерьезны и быстро прошли. Неудавшийся убийца погиб от моей руки, и мы идем по его следу. Кто бы ни стоял за нападением, он будет найден, в этом я могу вас заверить, и Арбитрес не потерпят никаких новых «беспокойств».
— По пути сюда я заметил перемены, — сказал Халлиан, когда Дворов спустился с кафедры. Несколько удивленная Кальпурния пошла следом за ними к дверям, отставая на шаг. — На каждом подходе к Августеуму — пост Арбитрес, по всем улицам — патрули. Надеюсь, это не подорвало вашу способность контролировать остальной улей и область вокруг самого Собора?
— Специфика нашей оперативной деятельности должна оставаться делом Арбитрес, господин посол от Меделлов, — ответил Дворов. Двое мужчин слегка свернули в сторону от дверей. Кальпурния повернулась и ускорила шаг, чтобы догнать их. — Но я бы не стал предпринимать никаких действий, которые поставили бы под вопрос нашу возможность защитить закон и порядок Императора и святой Мессы. Установлением контроля над ульем лично руководит арбитр-сеньорис Накаяма, а он имеет превосходные навыки в данной области. Для большей бдительности во все края системы, что находятся под юрисдикцией Арбитрес, разосланы делегации. А арбитр Кальпурния, нисколько не замедленная травмами, приступила к службе на неделю раньше, чтобы возглавить охоту на тех, кто спланировал нападение. Она еще незнакома с нашей системой и ее обычаями, но обладает безупречными репутацией и послужным списком, а кроме того, поддержкой от меня и арбитра Леандро. Не думаю, что охота будет долгой, уважаемый Кальфус из Меделлов.
Они замедлились у выхода на лестницу. Халлиан бросил на нее еще один цепкий взгляд.
— Одна добрая весть тянет за собой другие. Вы живы, достойная леди арбитр, да к тому же здоровы, да и ко всему прочему преследуете своего врага с рвением, которым я могу лишь восхититься.
Они с Дворовым повернулись и двинулись прогулочным шагом под новым углом, и дезориентированной Кальпурнии опять пришлось догонять их.
Хартии Вольных Торговцев являются древними документами, история создания которых уходит корнями к временам основания Империума. Они могут принести своим обладателям практически немыслимые богатство и власть.Теперь, когда Вольный Торговец Хойон Фракс умер, а стервятники слетаются к ещё не успевшему остыть телу, его Хартию надлежит доставить в великую звёздную крепость-систему Гидрафур, где она, в свою очередь, будет передана наследнику.Шира Кальпурния не желает иметь дело с этим документом, но её назначили для слежения за тем, чтобы воля и завещание Хойона Фракса осуществилась в соответствии с Имперским Законом.
Самый ценный товар в кошмарном индустриальном подземном мире Некромунды — это энергия, вне зависимости от ее происхождения. И когда Синден Кэсс обнаруживает, что теперь он контролирует источник энергии гибнущего города, за ним начинается охота.
Подобно сломанному венцу Марс окружает Кольцо Железа, представляя собой последний рубеж Тёмных Механикум внутри блокады Имперских Кулаков. Но эти восставшие жрецы и адепты вскоре встретятся с новым врагом, и охотники сами станут жертвами…
Убит Мастер Башни Слепцов — огромной цитадели, населенной бессчетными телепатами. Шира Кальпурния, офицер Арбитрес, пытается напасть на след преступника среди окутанных тенями извилистых коридоров станции. Ей приходится иметь дело с неизбежной враждебностью, ложью и интригами окружающих, что скверно само по себе, но Башня ещё и набита полубезумными провидцами, которые ежедневно заглядывают в варп мысленным взором. Положение дел становится ещё напряженнее, учитывая, что расследование идет под бдительным присмотром неуверенного в себе арбитра-"надзирателя".Но хуже всего то, что Кальпурния должна справиться с тем, чему, возможно, не в силах противостоять — собственной слабостью и допущенной неудачей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Игорю везло, жизнь его протекала лениво и буднично. По крайней мере, сам он так считал. Вот и дембель из армии, обернулся крупной вечеринкой. На таком мероприятии, Игорь еще не бывал в своей жизни. И когда к вечеру первых суток, пропала связь и электричество. Он решил остаться в этом пьяном и веселом месте. Где люди лениво двигались в вечном алкогольном угаре. Вот только реальность похоже была против этого. Иначе утро следующего дня, не встретило парня так… Примечания автора: Лайки, комментарии и т. д.
Армия людей взята в осаду в крепости тысячи фонтанов. Войска народов драйтлов готовы сделать выбор. Максуд и Сандрин сделают все возможное, чтобы собрать под своими знаменами силу, которая сможет противостоять амалионам. Новые драйтлы, новые способности, вражеские Творящие, алхимисты… Это сражение обещает стать поворотной точкой в неравной борьбе за господство. Абсолютный, который рождается один на целую эпоху, ненавидит Творящих. Но только он сможет разгадать тайну семи мечей. Будет ли он сражаться рядом с Максудом или против него?
Что если на похожей на Землю планете будут сосуществовать две расы людей кардинально отличающиеся по продолжительности жизни, как, например, люди и эльфы у Толкиена? Очевидно, что образ жизни, мысли и цели у этих рас также будут различными. Почти наверняка долгожители станут использовать «экологичные» и «безотходные» технологии (возможно магию), а технический прогресс, стремительно меняющий привычную среду обитания и характерный для общества «обычных» людей, вероятно, будет совершенно неприемлем с точки зрения их более «живучих» и дальновидных соседей.
Двух свободных искателей приключений в своих корыстных целях с помощью угроз нанимает представитель другой инопланетной расы для выполнения смертельно опасной работы. В процессе выполнения задания они знакомятся с третьим членом экипажа. По возвращении на борт своего корабля оказываются втянуты в целую цепь событий: плен, побег, проход через «Черную дыру».После возвращения в родную галактику вынуждены стать подельниками пиратов. Но, в конце концов, добро побеждает зло.
Инквизитор Рейвенор, обладатель могучей пси-силы и практически неограниченных полномочий ставит себя и свою боевую команду на опасную грань. В своей погоне за неуловимым еретиком Зигмундом Молохом, он решается нарушить прямые указания своего начальства и хуже того - собственные принципы. Рейвенор становится отступником, и в глазах своих коллег он теперь немногим лучше еретика. В поисках ответа о местонахождении Молоха, Рейвенор не гнушается обратиться за помощью к Ведьминому Дому Утохра, обладающему таинственной технологией трипортала.
Произведение о мальчишке, чей отец был сталкером в юности. Парень, конечно, желал попасть в Зону. И он туда попал..Конечно же, отец отправился за сыном. Но Зона вернула не только сына, но и необычную потерю его молодости.