Передышка в Арко Ирис - [19]
Пилар (ловко вырывается). Погодите-ка!.. (Продолжает прикалывать к волосам гвоздику.) Только в Андалусии мужчины умеют ухаживать за женщинами!
Альварес. Но у меня нет времени петь серенады, как это делают здешние щеголи, Пилар!.. Дай мне эту красную гвоздику!
Пилар (отталкивает его руку). Не могу, сеньор!.. Андалусская девушка дарит гвоздику только тому, кого любит. Хотя цыганка Педрина, которая обучала нас танцам, советовала дарить гвоздику каждому, кто ухаживает за нами.
Альварес. Вот как!.. Почему каждому?
Пилар. Потому что только так можно уберечься от настоящей любви.
Альварес. А зачем ее беречься?
Пилар. Педрина говорила, что настоящая любовь ужасна!.. За ней всегда кроется смерть.
Альварес (заинтересованно). А как отличить настоящую любовь от ненастоящей?
Пилар. Ненастоящая – это бенгальский огонь, сеньор… Вспыхнет ярко, ослепительно, а затем наступает мрак, досада и безразличие. А вот настоящая – подобна тлеющим под пеплом углям!.. Ее и не заметишь.
Альварес. Я просто захлебываюсь в потоке твоих слов.
Пилар. Да, сеньор!.. Я – как запруда!.. Если прорвусь – спасайся кто может!
Альварес. Пилар!.. А знаешь ли ты, что все эти вздорные истории о любви и смерти придуманы, чтоб скрыть такие жестокие вещи, как бедность и неравенство?
Пилар. У вас всегда на уме политика. Даже когда вы говорите о любви, сеньор?
Альварес. Всегда, Пилар!.. Для меня война, политика и любовь нераздельны. «Но наш комиссар никак не может этого понять.
Пилар. Теперь я захлебываюсь в ваших словах.
Альварес. Пилар!.. Слова испанца порхают, словно пестрые бабочки, даже вокруг сабли или над дулом пистолета.
Пилар (с усмешкой). И не видно за ними ни дула, ни сабли!.. Да, сеньор?… Ну, довольно болтать!
Альварес (взволнованно). Послушай, Пилар!.. Пойдем вечером в город! Мне так хочется с тобой потанцевать! Пойдешь? (Снова обнимает ее.)
Пилар (насмешливо и равнодушно, но не отталкивая его). Хорошо, сеньор!
Альварес. А сейчас подари мне гвоздику! Прошу тебя!
Пилар. Нет! Ни за что на свете!
Альварес (грустно, мечтательно). Я ведь прошу только гвоздику… И ничего больше, Пилар!
Пилар. Опять запорхали бабочки… (Отталкивает его.) Пустите меня!.. Кто-то идет!
Альварес уходит в дом. Справа появляется Себастьян.
Себастьян (хмуро). Жалко было дать ему гвоздику?
Пилар. Позвольте мне хоть цветком распорядиться по-своему!
Себастьян. Что ты хотела этим доказать?
Пилар (сердито). Не стройте из себя сварливую свекровь, дон Себастьян!.. Все надо делать с умом.
Себастьян (мрачно). До вечера его нужно убрать отсюда!.. Или напоить!.. Понимаешь – напоить до бесчувствия! (Направляется к дому.)
Пилар (с досадой, ему вслед). Когда придет отец, смотрите, чтоб не вышло скандала!
Себастьян уходит. Через железные ворота из парка медленно идут Эстанислао и Беналькасар.
(Поправляет гвоздики в вазе, звонко.) Сеньоры будут завтракать с доньей Инес, не так ли?
Эстанислао. Да, Пилар!.. И товарищ комиссар позавтракает с нами.
Пилар. Я доложу сеньоре!.. (С любопытством разглядывает Беналькасара.)
Беналькасар (Пилар). Почему ты так смотришь на меня?
Пилар. У вас красивая борода!.. (Поспешно уходит.)
Беналькасар. Так это и есть та самая севильская танцовщица?
Эстанислао. Да, это она… Красива, как богородица Мурильо, правда?
Беналькасар. Будь она дурнушка, фалангисты не вовлекли бы ее в свою разведку!.. Почему она у вас до сих пор гуляет на воле?
Эстанислао. Разве не опасней запереть ее с часовым?
Беналькасар. Еще бы!.. Вдруг часовой последует примеру своих командиров!
Слева выходит Альварес. Он останавливается и с удивлением смотрит на Беналькасара.
Альварес (весело). Мое почтение, товарищ комиссар!..
Беналькасар (надменно и все еще с нотками гнева в голосе). Пришел поглядеть на ваших потаскух!.. Если мы снова вернемся сюда, то уж наверняка их не застанем!.. Сбегут к франкистам.
Альварес (задумчиво). Боюсь, возвращаться сюда нам не придется, товарищ комиссар!
Беналькасар (с иронией). Вот как?… Почему же?
Альварес. Потому что мы отсюда не уйдем.
Беналькасар (с сарказмом). Я и забыл, что любовники, как никто, дрожат за свою жизнь.
Альварес. Наоборот. Они лучше дерутся!.. Донжуаны – отличные дуэлянты!.. Это же всем известно.
Беналькасар. Я предпочитаю, чтобы в моем батальоне офицеры были коммунистами, а не донжуанами.
Эстанислао. Они и есть коммунисты, Беналькасар!.. Но не вешать же их за то, что их любят женщины?
Беналькасар (мрачно смотрит на сервировку стола, затем окидывает взглядом весь двор). Только управляющего недостает!
Появляется Себастьян, в белом смокинге и перчатках, в руках у него поднос, на котором стоят рюмки с коньяком.
Альварес (весело). А вот и он!
Себастьян (торжественно и важно подносит коньяк сперва Беналькасару, затем Эстанислао и Альваресу). К утреннему кофе очень идет рюмочка настоящего «Карлос кинто»!
Беналькасар (тихо, с мрачной иронией, Себастьяну). Вы ведь агроном, брат мой!.. Не так ли?
Себастьян (улыбается, с достоинством). Да, сеньор.
Беналькасар. Почему же вы выполняете обязанности лакея?
Себастьян. Это меня вовсе не унижает, сеньор! (Улыбается, проявляя снисхождение к светскому невежеству Беналькасара.)
