Перед свадьбой - [92]

В последнее время все чаще появлялись путающие сообщения о случайных и бессмысленно жестоких преступлениях, которые были делом рук подобных шаек.

Ледяной ветер прошуршал у самой земли, шевельнув опавшие листья. Обрывки бумаги, подхваченные им, лениво закружились в воздухе. Порыв ветра бросил один такой обрывок на ногу Райана, и тот нагнулся, чтобы его стряхнуть, но рисунок на бумаге показался ему знакомым.

Это был кусок любовно вычерченной и раскрашенной карты Канарских островов, над которой Майк трудился весь последний уик-энд. Теперь карта была изорвана и покрыта грязью. Уничтожена. Райан смял обрывок в кулаке и решительно двинулся вперед. Толпа нехотя раздавалась перед ним.

Наконец он увидел Майка.

Мальчик лежал в грязи, свернувшись клубком, словно в материнской утробе, прикрыв руками лицо и голову, подтянув колени к животу. Куртка его была разорвана, школьные учебники в беспорядке валялись в грязи.

Над Майком стоял юнец лет девятнадцати. Черный кожаный воротник синей куртки был поднят, обрамляя ангельски смазливое лицо. Волосы, до того светлые, что казались белыми, завивались кудряшками надо лбом; на губах играла проказливая улыбочка.

На глазах у Райана он пнул Майка по почкам.

— Мне ужасно жаль, приятель, — тон у него был сладкий и рассудительный, — только я не могу позволить, чтобы меня не слушались. Так что придется тебе послужить хорошим примером остальным. — Белобрысый занес ногу, собираясь вновь ударить Майка.

С яростным рычанием, в котором смешались страх и отчаяние последних дней, Райан рванулся вперед. В этот миг разом отступили восемнадцать лет цивилизованной жизни, и Райан вернулся в свою юность. В дни, когда он бродил по грязным улицам американских городов в компании своих друзей, нарушал закон, с бешенством бросаясь на каждого, кто осмеливался встать ему поперек дороги.

Мучитель Майка от неожиданности отпрянул, но скоро овладел собой и сунул руку за отворот куртки. Подростки отпрянули, когда их вожак выхватил нож.

Блеснуло зазубренное лезвие, напомнив Райану, что ему тридцать шесть, а не шестнадцать. Толпа сомкнулась неровным кругом, предвкушая недурное зрелище. Райан шагнул ближе к лежавшему в грязи Майку, не отрывая взгляда от глаз парня с ножом.

— Тебе чего надо, начальник?

— Я пришел за своим сыном. — После этих слов Райан понял, что никогда не покинет Бекки и ее детей. — Сейчас я уйду и заберу его с собой.

— Да неужто? — ухмыльнулся белобрысый. — А вот я так не думаю.

В толпе громко зафыркали, и, хотя большинству подростков явно было не по себе, кто-то начал громко уговаривать белобрысого «попортить дяде костюмчик». Вожак слегка пригнулся, перебрасывая нож между пальцами, и на его ангельском лице появилась холодная отвратительная гримаса.

— Ну давай, мужик, подойди поближе. Я тебе личико раскрашу.

Райан глянул на Майка, лежавшего неестественно тихо. Сильно ли его избили? Жив ли он вообще? До сих пор он никак не отзывался ни на удар, ни на угрозы. Райан присел на корточки около головы мальчика.

— Майк, ты меня слышишь?

При звуке его голоса Майк дернулся, и его руки медленно сползли с лица.

— Райан? — Распухшие веки было приподнялись, но тут же опустились, словно это движение отняло у него остатки сил.

Одно лишь слово, но Райан почувствовал облегчение. Майк жив! Он пристальнее всмотрелся в окровавленное, залитое слезами, искаженное от ужаса лицо мальчика.

Страшная, холодная ярость охватила Райана.

Он повернул голову и взглянул на нож, затем впился взглядом в лицо парня, стоявшего над Майком, — искаженное, как в помутневшем зеркале. Несколько мгновений они молча изучали друг друга. В вожаке банды Райан распознал зло, которое встречал не раз в годы своей уличной жизни. Справиться с этим человеком будет нелегко.

Райан небрежно сбросил пиджак, сшитый на заказ у портного, укрыл им Майка и лишь тогда выпрямился. Быть может, тонкая ткань хоть немного согреет мальчика. Затем медленно поднял руки и снял галстук.

— Как тебя зовут? — спросил он, расстегивая массивные серебряные запонки. Бросив их на землю рядом с галстуком, он засучил рукава, обнажив мускулистые предплечья.

— А тебе зачем? — Вожак качнулся вперед, намереваясь чиркнуть ножом по ребрам Райана.

Тот легко увернулся, и лезвие прошло меньше чем в дюйме от его груди.

— Нужно, приятель. — Пальцы Райана проворно расстегнули пять верхних пуговиц дорогой рубашки, чтобы облегающий покрой не мешал ему двигаться. Дул ледяной ветер, но Райана согревала ярость. — Я всегда предпочитаю знать имя своего противника. Чтобы упростить работу коронеру и полиции.

Хладнокровные приготовления и явное бесстрашие Райана озадачили белобрысого. Он перестал раскачиваться и неохотно отступил на шаг. Потом окинул быстрым взглядом зрителей, ухмыльнулся и шагнул вперед.

Райан мрачно усмехнулся. Отлично. Паршивец сообразил, что схватка окажется не такой легкой, как он ожидал. Даже малая толика его сомнения сработает в пользу Райана.

— Да пойдем отсюда, Браски, — сказал один из зрителей. — На что нам сдался этот щенок?

— Заткнись! — Браски заплясал и, сделав выпад влево, попытался воткнуть нож в бок Райана.