Перчинка - [22]

«Не слишком ли сложно я все это объясняю?» — подумал он про себя.

Но Перчинка понял. Он схватил главную мысль: «Нужно положить конец войне», — и осознал, правда пока еще смутно, что для этого необходимо что-то делать. Вот над этим-то он и ломал сейчас голову, в то время как оба его приятеля ждали, когда же наконец Марио начнет рассказывать им о том, как строят автомобили.

— А нам что делать? — неожиданно для всех спросил Перчинка.

Вопрос застал Марио врасплох. Начиная этот разговор, он имел в виду только отразить глупые обвинения Микеле и ничего больше.

— Все должны что-нибудь делать, — уклончиво ответил он, — только не как-нибудь, а умеючи. В этом деле нужна храбрость и вместе с тем осторожность, чтобы тебя не раскрыли раньше времени.

— А ты расскажешь нам потом об автомобилях? — снова спросил Чиро.

— Конечно, Чиро, конечно, — торопливо ответил Марио и продолжал, обращаясь к Перчинке: — Без тебя я тут говорил твоим приятелям, что, если бы у меня была пишущая машинка, я бы смог, укрывшись здесь, начать пропагандистскую работу. Ты знаешь, что такое пишущая машинка?

Конечно, Перчинка знал. Он несколько раз видел эти смешные черные машинки со множеством клавиш и в комиссариате и в канцелярии приюта. Правда, он не обратил на них особого внимания, потому что они предназначались для дела, к которому он не имел никакого отношения — ведь он не умел ни писать, ни читать. Сейчас он пожалел, что не рассмотрел их как следует.

— Да, знаю, — чуть смущенно пробормотал он. — Только вот печатать не умею.

— Я умею печатать, — с улыбкой сказал Марио. — Да ты не волнуйся, тебе тоже дела хватит. Вот слушай, не знаешь ли ты, где раздобыть машинку?

Перчинка задумался.

— Ой, да, наверное, я ее видел!.. — воскликнул он. — Знаешь где, Винченцо? Помнишь, была такая черная штука в колбасной на улице Фория? Ну, где мы вчера колбасу нашли.

Винченцо кивнул и не раздумывая предложил:

— Пойдем заберем ее. Сейчас ночь, никто не увидит.

— Стойте, ребята, — вмешался Марио. — В первую очередь посмотрите, есть ли на ней лента. Такая черная ленточка, намотанная на две катушки. И еще, кроме машинки, мне нужна бумага, обыкновенная белая и черная, тоненькая такая, и если ее потрогать, то с одной стороны она пачкает. Все это должно быть в ящичке под машинкой.

Загибая пальцы, Перчинка повторил вслух все, что нужно было взять, и поднялся с земли.

— Через полчаса мы вернемся, — сказал он. Чиро и Винченцо тоже встали.

— Нет, ты оставайся здесь, — приказал Перчинка, обращаясь к Чиро. — И гляди в оба, если придут.

Чиро вернулся к Марио.

— Ты мне расскажешь?.. — шепнул он.

— О заводе? Да, да, я же обещал.

— Ну, мы пошли, — сказал Перчинка и направился к выходу.

— Подождите, — крикнул им вслед Марио.

Ребята остановились. Марио достал из кармана огрызок карандаша и грязный клочок бумаги, что-то написал на нем и протянул бумагу Перчинке.

— Вот, — сказал он, — положи это на то место, откуда возьмешь машинку.

— А что это? — спросил удивленный Перчинка.

— Я объясняю тут, что машинку мы не украли, а просто реквизировали и отдадим при первой возможности.

Ребята весело засмеялись.

— Вот это да! — не переставая смеяться, воскликнул. Перчинка. — И тут даже подпись есть?

— Конечно, — подтвердил Марио.

Затея с распиской показалась Перчинке просто чудачеством, и он снова подумал, что этот Марио, пожалуй, действительно немного не того. Но все-таки в нем было что-то, располагающее к доверию, да и рассказывал он интересно.

— Ладно, — сказал мальчик, зажимая записку в кулаке, — я ее положу. Только знаешь, все это ни к чему. Так уж у нас повелось: что найдешь в разрушенном доме, то твое.

— А разве это справедливо? — возразил Марио. — Ведь если мы хотим победить, то должны быть справедливыми. Согласен?

Однако с этим Перчинка, как видно, не был согласен. Пожав плечами, он бегом направился к выходу и, как только вышел из светлого круга, очерченного слабым пламенем свечи, сейчас же исчез, словно растворился в темноте подземелья.

Марио растянулся на своей соломенной постели в углу, Чиро устроился рядом и сейчас же спросил;

— Ну, будешь рассказывать?

Марио улыбнулся. По совести говоря, ему и самому доставило бы удовольствие вспомнить то время, когда он был совсем еще молоденьким парнишкой и только-только узнал, что такое конвейер и как обрабатываются детали. Он не спеша начал рассказывать мальчику о производстве, и часто та или другая техническая подробность воскрешала в его памяти воспоминание о каком-нибудь событии, иногда совсем незначительном. Он и не подозревал, что так свежи еще некоторые воспоминания, так бередят душу картины прежней жизни, той жизни, которая, как он думал, навсегда забыта и погребена в тайниках его памяти, но которая представлялась ему сейчас потерянным раем. «Уж не жалею ли я о том, что отказался от всего этого?» спрашивал он себя, однако предпочел не отвечать сейчас на этот вопрос.

Между тем Чиро, убаюканный голосом Марио, задремал. Его чумазая мордочка склонилась на грудь, и он стал очень похож на маленького старичка. Ничто не нарушало безмолвия подземелья, одни только мыши вдруг подняли возню, воспользовавшись тем, что ветер задул свечу.