Пепел сгорающих душ - [12]

Час, второй… Деревья по краям дороги сливались в зеленые пятна, утоптанный тракт казался бесконечным. Она смахнула со лба капельки пота, стараясь выровнять дыхание. Как же хотелось пить…

Викаима не заметила, как небо заволокли низкие тучи, спрятавшие солнце. Тяжелая холодная капля упала прямо на нос, вынудив девушку чихнуть. Слабое накрапывание стремительно переросло в сплошную стену ливня. Ледяные струи неприятно знобили, забираясь под широкий воротник, а вскоре и вовсе насквозь промочили тонкую мантию.

Непогоде потребовалось совсем немного времени, чтобы превратить удобную дорогу в вязкое болото. Девушка успела вымазаться в грязи с головы до ног, прежде чем Хеан соизволил устроить привал.

Самого Ловца дождь не затронул. Капли окутывали белую фигуру полупрозрачным плащом, но не могли пробраться внутрь.

Девушка зябко передернула плечами. Опустошенные сбились кучей возле посверкивающего зеркальной чешуей ящера, то неподвижно замирая, то начиная едва заметно покачиваться из стороны в сторону. Они ничего не говорили, но Викаиме чудилось, что от них исходит тихий гул.

– Опаздываем, – пробормотал Хеан, неприязненно косясь на разбушевавшееся небо. – Переход закроют. Жаль. – Он порылся в висящей на боку сумке и вытащил маленькое зеркало. С некоторым удивлением Викаима смотрела, как Ловец положил зеркало на плоский камень и наступил на него сапогом. С тонким звоном хрупкое стекло раскололось на множество мелких кусочков.

Хеан наклонился, небрежным движением собрал их и с силой сжал пальцы. На землю упало несколько капель крови.

Ловец подошел к безмолвно стоявшим опустошенным. Привычными, слегка небрежными движениями нарисовал на лбу каждого сложный символ. Кровь, попадая на мертвую плоть, вспыхивала черными огоньками, взгрызаясь раскаленным клеймом.

Закончив с опустошенными, Хеан обернулся.

– Подойди сюда. Твоя очередь.

Викаима с откровенной опаской покосилась на прожженные в ссохшейся коже линии.

– Это навсегда?

– У меня нет настроения для лекций.

Девушка не заметила, как он переместился, оказавшись вплотную к ней. Она попыталась отстраниться, но не смогла. Тело налилось свинцовой тяжестью, а кожу на лбу опалил огонь.

Закончив последний рисунок, Ловец раскрыл ладонь и подбросил окровавленные осколки вверх. Испачканное стекло полыхнуло белыми огоньками и зависло в воздухе, медленно раскручиваясь вокруг невидимой оси. Из центра фигуры потянуло холодом. Капельки дождя, проходя через осколки, застывали ледяной крошкой и присоединялись к разраставшейся плавной круговерти.

Шар из белого крошева сдвинулся в сторону и опустился, нижним краем задевая землю. Там, где льдинки касались травы, она замирала сосульками, покрываясь тонкой изморозью. Шар завертелся быстрее, внутри, словно тлеющие огоньки свечей, начали разгораться голубоватые искры. Постепенно их сияние нарастало, становясь слишком ярким для глаз. Викаима хотела отвернуться, но тело все еще не слушалось ее. Даже закрыть глаза она не могла. Девушка стояла и беспомощно смотрела на пылающие огоньки в белом хороводе, а из ослепленных глаз текли непрошеные слезы.

В тот миг, когда свечение стало почти невыносимым, шар начал погружаться в землю, разрывая ее ледяными осколками.

Зашелестела трава, заходила волнами, словно неспокойное море. Вокруг ног опустошенных инеем зазмеились древние руны. Что-то хлюпнуло, шар опустился еще глубже – и мертвые тоже начали проваливаться под землю, медленно, словно что-то в глубине засасывало их. Викаима вздрогнула, когда ощутила под ногами шевеление. По коже пронеслась волна холода, и девушка в ужасе почувствовала, что тоже начинает погружаться в землю, словно хоронимая заживо. Она пыталась вырваться, убежать из цепких пут ледяной магии… Тщетно…

Влажная земля шевелилась уже у ее горла, затягивая свою пленницу все глубже и глубже. Достигла носа, залепила глаза… И обратилась в пыль, без следа развеянную ледяным ветром.

– Живая? – Чья-то рука бесцеремонно рванула ее за волосы, заставив тихонько ойкнуть.

Ее окружило несколько Ловцов, закутанных в темные плащи. Капюшоны у большинства были откинуты, позволяя видеть наголо обритые головы, украшенные у левого виска сложной татуировкой: пять сплетенных воедино рун.

– Действительно, живая. – Один из Ловцов шагнул ближе, склонившись прямо к ее лицу. Викаима невольно вздрогнула, желая отодвинуться, но тот, кто держал ее за волосы, оказался сильнее.

– Пустите! – выдавила она пересохшими губами. – Я – помощница Одиннадцатого!

– Помощница?! – Ловцы расхохотались. От их холодного, мертвого смеха у девушки по спине поползли мурашки.

– Пустите… – еще менее уверенно попросила она. – Мне больно.

– Это забавно… – ухмыльнулся один из Ловцов. – Хеан всегда умел выбирать.

– Что тут забавного? – в душе полыхнул огонек злости, прорываясь сквозь страх.

– Твоя боль. Твои эмоции, – Ловец ухмыльнулся снова, еще злее. – Твоя жизнь. Мы не можем взять твою душу, но почему бы не воспользоваться всем остальным? – Он вытащил из-за пояса тонкий кинжал с темным, почти черным лезвием, и поднес к носу Викаимы. – Как думаешь, с чего бы мне начать? – Острие царапнуло кожу, рождая слабый всплеск боли.