Пепел Бикини - [26]

– Что сами пациенты думают о своей болезни? – перебил Нортон.

– О, они ничего не могли сказать! Так же как и я… тогда.

Нортон быстро взглянул на Митоя. Тот вертел в руках, складывая и разворачивая, листок бумаги, который он достал из стола.

– Вы хотите сказать, что теперь…

Митоя кивнул головой:

– Вот именно, мистер Нортон. Я вспомнил кое-какие газетные сообщения… кажется, это было полмесяца назад, если я не ошибаюсь… и сопоставил симптомы таинственного заболевания с теми явлениями, свидетелями которых оказались рыбаки во время своего последнего плавания, а также с данными одного документа, случайно сохранившегося у меня со времен войны. Это дало мне возможность сделать кое-какие выводы.

Наступило молчание. Нортон старался собраться с мыслями. Интересно, знает ли Митоя, что произошло в действительности? Нет, это исключено. Разве только он связан с врачами на Кваджелейне… Впрочем, это совершенно невозможно. Как бы то ни было, он, по-видимому, напал на верный след. Что ж, это, по существу, ничего не меняет. Все равно через неделю-другую об этом заговорят газеты.

– Вы упомянули о некоторых явлениях, коллега, – сказал Нортон. – Не откажите в любезности…

Доктор Митоя рассказал все, что ему было известно со слов рыбаков.

– …Затем на них посыпался белый, похожий на муку, порошок, – закончил он рассказ о злоключениях «Счастливого Дракона». – «Пепел горящего неба», как они говорят. Он густо сыпался сверху, словно снег.

– Совершенно верно. – Американец удовлетворенно кивнул. – Порошок, похожий на муку. Значит, первого марта они находились в районе Маршальских островов, вы сказали?

– Мотоути утверждает, что их шхуна находилась в это время милях в ста двадцати к востоку от Бикини и в сорока – от границы запретной зоны. Впрочем, мне думается, они были гораздо ближе.

– Почему? – насторожился Нортон.

– Трудно себе представить взрыв такой мощности, чтобы радиация его причинила серьезные поражения на расстоянии в сотню миль, – спокойно сказал Митоя.

– Значит, вы полагаете, коллега, – быстро сказал Нортон, – что они были ближе к источнику радиации, чем говорят?

Снова в кабинете воцарилась тишина. Доктор Митоя взял сигарету, закурил, внимательно следя за сизыми струйками дыма под зеленым абажуром.

«Значит, это действительно был взрыв. Понятно, американец заинтересован в том, чтобы иметь доказательства, что рыбаки были в запретной зоне», – подумал он и продолжал:

– Конечно, это только мое предположение, мистер Нортон. Но мне ясно одно: несчастные рыбаки оказались случайно вблизи от полигона, где ваши соотечественники испытывали какую-нибудь ужасную военную новинку. В результате – характерная болезнь: выпадение волос, нарывы на теле, слабость, уменьшение числа лейкоцитов. Я обратился к одному старому документу. Он сохранился у меня с тех времен, когда я работал с жертвами Хиросимы и Нагасаки… – Митоя мельком просмотрел бумагу, лежавшую теперь перед ним на столе. – Вот, пожалуйста. Это история болезни некоего Асадзо Тадати, умершего в начале сорок шестого [26]. Симптомы совпадают полностью. Интересуетесь?

Нортон покачал головой:

– У меня в отделении огромный архив подобных бумаг. Должен признать, что ваша логика безупречна. И ваш вывод?

– Несомненно, они поражены жесткой радиацией.

– Но интересно, – продолжал Нортон, – что вы думаете об этом пресловутом пепле? Какую он играет роль в вашей логике?

– Право, не знаю, мистер Нортон. Вы слишком многого хотите от меня. Я ведь всего-навсего терапевт… Хомма, их мальчишка-кок, привез нам немного – граммов пятьдесят. Обыкновенный известняк.

Рука Нортона с сигаретой остановилась на полпути ко рту.

– Известняк… – проговорил он и вдруг торопливо закивал головой. – Да, разумеется, известняк, мел, кораллы… И вы не заметили в нем ничего особенного?

– Особенного? Нет. А вы полагаете, что он, этот известняк, имеет какое-нибудь отношение…

– О’кэй, коллега! – Нортон притушил сигарету в пепельнице и выпрямился. – Теперь мне все совершенно ясно, и я могу рассказать вам, что случилось.

Доктор Митоя вежливо-удивленно поднял реденькие брови.

– Дело в том, – продолжал Нортон, – что вы оказались очень недалеки от истины, предположив, что ваши рыбаки явились жертвой мощного радиоактивного излучения. Но это не была жесткая радиация, то есть гамма и нейтронное излучение в момент взрыва, хотя, возможно, ваши пациенты могли пострадать и от нее. Вы, очевидно, читали в газетах, что первого марта на небольшом атолле в районе Бикини было проведено испытание новейшего сверхмощного вида оружия – термоядерной, или, как ее чаще называют, водородной бомбы.

Митоя молча кивнул.

– Чудовищной силы взрыв, – продолжал Нортон после минутной паузы, – измельчил в порошок атолл, поднял миллионы тонн этого порошка на воздух и разбросал на сотни миль вокруг.

– «Небесный пепел», – пробормотал Митоя.

– Это и был «небесный пепел», совершенно верно. Но самым страшным оказалось то, что этот пепел – не просто известковая пыль. Вы знакомы с основами ядерной физики?.. Нет? Жаль. Постараюсь объяснить популярно. Температура в десятки миллионов градусов, возникшая в момент взрыва, придала элементарным частицам – продуктам термоядерной реакции – такие скорости, что они получили возможность проникать в ядра атомов всех веществ, находящихся в районе взрыва: в ядра атомов солей океанской воды, газов, из которых состоит воздух, а также в ядра атомов, входящих в состав коралла и материалов, из которых была построена оболочка бомбы. Как правило, всякий атом, ядро которого захватило постороннюю частицу, становится радиоактивным. Теперь вы понимаете, коллега? Излучение непосредственно от взрыва могло и не угрожать рыбакам, поскольку оно поглощается на сравнительно недалеких расстояниях от эпицентра. Но масса радиоактивной коралловой пыли, осыпавшая их с неба, оказалась для них роковой. По виду она ничем не обнаруживала своих страшных свойств. И несчастные дышали ею, она попадала им с пищей, забивалась в уши, в глаза, в складки кожи в течение нескольких дней… Известно, коллега, что рыбаки в плавании не отличаются чистоплотностью… Плыли домой, а радиация делала свое дело, и только теперь ее действие стало сказываться в полной мере. Можно представить себе, как в клетках живого человеческого организма молекула за молекулой рушится под ударами смертельного излучения, как…