Пеп: конфиденциально - [65]

Как это обычно бывает в Мюнхене, слова Заммера повлекли ответ. На этот раз отреагировал сам президент Хёнесс, сказавший в интервью Bild: «Мы, похоже, должны извиниться, что победили только 2:0. Можно подумать, мы проиграли четыре или пять матчей. В Дортмунде, наверное, животы от хохота надорвали, слушая всё это».

Журнал Kicker добавляет: «Мы понимаем, что Маттиас искренне хотел сделать лучше, но если что-то работает — не надо это чинить».

Потом присоединяется и Румменигге: «Для прессы такие ре­чи — подарок, но ни команде, ни тренеру это не нужно».

Также по теме высказываются Беккенбауэр и Лотар Маттеус. Не остаются в стороне и футболисты. Тони Кроос и Мануэль Нойер публично соглашаются с критикой, признают, что действительно играли плохо с «Ганновером» и называют комментарии Заммера нужным и своевременным предупреждением. С другой стороны, капитан Филипп Лам считает, что подобную критику нужно озвучивать в раздевалке, в узком кругу, а не на публике.

Два дня спустя, за день до старта в Лиге чемпионов, слово берет Гвардиола. «Вся причина — в культурных различиях. Я осознал, что в Германии такая реакция нормальна, а мне нужно адаптироваться. Если бы что-то подобное случилось в Испании — бум! — у нас был бы громкий скандал, но здесь это абсолютно нормально, и меня совсем не удивили комментарии Заммера. Он, как и я, очень эмоционален».

Это не уберегло Заммера от жесткого разговора с Хёнессом и Румменигге за закрытыми дверьми. Но спортивный директор всегда из кожи вон лез, чтобы поддержать Гвардиолу, и тренер платит добром за добро, твердо заявляя: «Маттиас — один из нас».

...На календаре воскресенье, 15 сентября. После игры с «Ганновером» прошло 18 часов, и Пеп все ещё расстроен, но умело скрывает своё настроение от игроков на утренней тренировке. Он проводит с ними напряженную, серьёзную беседу, агрессивно размахивает руками и, к удивлению многих подопечных, заявляет: «Я хочу поставить одного из вас в пример всем остальным. Это Марио Манджукич. Мы с ним далеко не сразу нашли взаимопонимание, и сразу было ясно, что друзьями нам не стать. Но я говорю вам — он здесь лучший. Никто не старается сильнее, никто не выходит на поле более заряженным. Это футболист, который выкладывается на полную. Вот почему он лучший. Он больше всех приносит в жертву ради команды, и за всю мою работу тренером мне ещё не попадались такие нападающие. Все ему уступали — по тем причинам, которые я только что перечислил. В этой команде есть Марио и десять остальных».

Гвардиола ещё не знает, что его плохое настроение приведет к появлению одной из лучших идей в его карьере.

Глава 30

«Господа, Āто тики-така, и Āто дерьмо»

Мюнхен, 15 сентября 2013 года

«Мария! Мариус! Живо сюда!»

Двое старших детей Пепа бросают игру и бегут в комнату, где работает их отец. Это второй укромный уголок Гвардиолы, первый — его главный офис на Зебенерштрассе. А здесь, в его мюнхенской квартире, это маленькая комнатка в конце коридора. Площадь её — всего несколько квадратных метров. Всё, что здесь есть, — стул, стол и ноутбук.

Сегодня Пеп в очень плохом настроении. Вчерашний матч его по-настоящему расстроил. Сами по себе результаты достаточно хороши. «Бавария» выиграла Суперкубок Европы и идёт на втором месте в чемпионате, отставая от дортмундской «Боруссии» всего на два очка. Футболисты Пепа за полтора месяца проиграли только один матч, за Суперкубок Германии — и всё-таки Гвардиола не удовлетворён. Как и любой тренер, он стремится к хорошим результатам, но на первом месте для Пепа стоит игра его команды.

Такое же настроение было у него и вчера во время игры с «Ганновером», хотя он сумел вдохновить команду в перерыве и сделать несколько тактических ходов, которые помогли «Баварии» выиграть. Позже, на пресс-конференции, он притворялся, что полностью доволен игрой и результатом. Но на самом деле он был глубоко разочарован. На послематчевом обеде, в лаунж-зоне для команды, Пеп был погружен в мрачные раздумья. У него не получалось донести свои идеи до игроков. Не получалось помочь им полностью раскрыться.

После утренней тренировки он уходит сразу же, вместо того чтобы, как обычно, побеседовать с помощниками. Наскоро перекусив, он затворяется в своей комнатке, сказав жене: «Извини, Кристина. Мне нужно работать».

Кристина достаточно давно с мужем, чтобы не требовать объяснений. Когда Пеп в таком настроении — мрачный, подавленный и тихий — это значит, что он в чем-то винит себя. Он не собирается обвинять футболистов «Баварии» в слабой игре. Он берёт на себя ответственность за то, что не сумел раскрыть их потенциал, не нашел правильные слова или упражнения, не подобрал правильных позиций на поле — не дал игрокам необходимых стартовых условий, чтобы проявить себя. Пеп происходит из рабочей семьи, его отец и дед были paleta, как их называют в Каталонии. Отец Пепа, Валентин, клал кирпичи в Сантпедоре, возле Манресы, что в центральной Каталонии. Это он научил сына твёрдо стоять на ногах и брать ответственность за свои поступки, а не валить вину на других.

Может, Пеп и стал одним из самых уважаемых тренеров в мире, и работает в одном из сильнейших клубов, но он остаётся сыном каменщика, и будет вести себя так, как учил его отец.