Пегас - не роскошь - [3]

Я один виновен перед вами,

Женщины, обиженные мной,

Девушки с печальными бровями.

 Валентин Сорокин

Влюбчивый, доверчивый, земной,

Я достоин пращура адама.

Девушки, обиженные мной,..

Вы уже не девушки, а дамы.

У одной - бедою сомкнут рот,

Чистый лоб печален и бескровен.

У другой - совсем наоборот:

Грустные глаза, ресницы, брови.

А у третьей - скулы сведены

И ночами мучает одышка,

А у этой - легкие больны

И растет разбойником парнишка.

Отметелен, знойчат и фырчист, (*)

Не плененный скукой, как и все мы,

Женщины, я перед вами чист,

Не могу я

Сразу быть со всеми!

Я всех вас по-прежнему люблю,

Сердце по кусочкам растащили...

Только об одном судьбу молю:

Только бы

Жене не сообщили...

 (*) Слова принадлежат Вал. Сорокину.

Ужин в колхозе

- Встречай, хозяйка! - Крикнул Цыганов.

Поздравствовались. Сели.

В мгновенье ока-юный огурец

Из миски глянул, словно лягушонок.

А помидор, покинувший бочонок,

Немедля выпить требовал, подлец.

- Хозяйка, выпей! - Крикнул Цыганов.

Он туговат был на ухо.

 Давид Cамойлов

- Никак Самойлов! - Крикнул Цыганов

(он был глухой). - Ты вовремя, ей-богу!

Хозяйка постаралась, стол готов,

Давай закусим, выпьем понемногу...

А стол ломился! Милосердный бог!

Как говорится: все отдай - и мало!

Цвели томаты, розовело сало,

Моченая антоновка, чеснок,

Баранья ножка, с яблоками утка,

Цыплята табака (мне стало жутко),

В сметане караси, белужий бок,

Молочный поросенок, лук зеленый,

Квашеная капуста! Груздь соленый

Подмигивал как будто! Ветчина

Была ошеломляюще нежна!

Кровавый ростбиф, колбаса салями,

Телятина, и рябчик с трюфелями,

Лежали перепелки как живые,

Копченый сиг, стерлядки паровые,

Внесли в боченке красную икру!

Лежал осетр! А дальше - что я вижу!

- Гигант омар (намедни из парижа!)

На блюдо свежих устриц вперил глаз...

А вальдшнепы, румяные как бабы!

Особый запах источали крабы,

Благоухал в шампанском ананас!..

"Ну, наконец-то! - Думал я. - Чичас!

Закусим, выпьем, эх, святое дело!"

(В графинчике проклятая белела!)

Лафитник выпить требовал тотчас!

Я сел к столу... Смотрела цыганова,

Как подцепил я вилкой огурец,

И вот когда, казалось все готово,

Тут Иванов (что ждать от Иванова?!)

Пародией огрел меня, подлец!...

Я и Соня, Или более чем всерьез

Мог ногой

Топнуть

И зажечь

Солнце...

Но меня

Дома

Ждет

Лорен Софа.

Роберт Рождественский

Из книги "Всерьез"...

А меня

Дома

Ждет

Лорен Соня.

Мне домой

Топать

- Что лететь

К солнцу.

А она

В слезы,

Скачет как мячик:

- Что ж ты так

Поздно,

Милый мой

Мальчик?

Я ей

Спокойно:

- Да брось ты,

Соня...

Постели койку

И утри

Сопли.

- А она плачет,

Говорит:

- Робик!..

- И

- долой платье,

И меня

- в лобик...

Задремал

Утром,

Так устал

За ночь...

Вдруг меня

Будто

Кто-то

Хвать

За нос!

Рвут меня

Когти,

Крики:

- Встань,

Соня!

Я тебе,

Котик,

Покажу

Соню!!

Али я не я

Окати меня

Алым зноем губ.

Али я тебе

Да совсем не люб?

 Борис Примеров

Как теперя я

Что-то сам не свой.

Хошь в носу ширяй,

Хошь в окошко вой.

Эх, печаль-тоска,

Нутрянная боль!

Шебуршит мысля:

В деревеньку, что ль?

У меня Москва

Да в печенках вся.

И чего я в ей

Ошиваюся?..

Иссушила кровь

Маета моя.

И не тута я,

И не тама я...

Стал кумекать я:

Аль пойти в собес?

А намедни мне

Голос был с небес:

- Боря, свет ты наш,

Бог тебя спаси,

И на кой ты бес

Стилизуисси?!..

Поездка

Давай, любимая, начнем,

Как говорится, все сначала...

Пусть по Каляевской везет

Нас вновь троллейбус двадцать третий...

За наш проезд, за нас двоих

Я в кассу брошу две монетки.

И вспыхнет свет в глазах твоих,

Как солнышко на мокрой ветке.

Михаил Пляцковский

Я столько раз звонил тебе,

Ты на звонки не отвечала.

Давай войдем в троллейбус "б"

И все начнем с тобой сначала!...

Сияет солнце в синеве,

Копеек горсть ладонь ласкает.

Беру четыре (две и две)

И в щелку кассы опускаю.

Тень грусти на лице моем

Ты взглядом жалобным поймала.

Да, если едем мы вдвоем,

Постой-ка... Три копейки есть,

Еще одна... Всего - четыре.

Прекрасно, что мужская честь

Еще жива в подлунном мире!

А я - мужчина и поэт!

На небе ни единой тучки.

Держи, любимая, билет.

Я знаю, ты отдашь с получки...

Люби меня и будь со мной,

Поездка снова нас связала.

Как? У тебя был проездной?!

Ну что ж ты сразу не сказала...

О пользе скандалов

Что делать со стихами о любви,

Закончившейся пошленьким скандалом?

Не перечитывая, разорви,

Отдай на растерзание шакалам.

 Евгений Долматовский

Ни разу малодушно не винил

Я жизнь свою за горькие уроки...

Я был влюблен и как-то сочинил

Избраннице лирические строки..

Скользнула по лицу любимой тень,

И вспыхнул взгляд, такой обычно кроткий...

Последнее, что видел я в тот день,

Был черный диск чугунной сковородки.

Скандал? Увы! Но я привык страдать,

Поэтам ли робеть перед скандалом!

А как же со стихами быть? Отдать

На растерзанье критикам-шакалам?

Насмешек не боюсь, я не такой;

Быть может притвориться альтруистом,

Свои стихи своею же рукой

Взять и швырнуть гиенам-пародистам?

Но я мудрей и дальновидней был,

Я сохранил их! И в тайник не спрятал.

Не разорвал, не сжег, не утопил,

Не обольщайтесь - я их напечатал!

Пенелопа

Ее улыбка неземная

Звучит, как исповедь моя...

И Афродита это знает

И не уходит от меня.

 Андрей Дементьев

"Афродита"

Хоть о себе писать не ловко,

Но я не даром реалист;

Ко мне пристала Пенелопа

Как, извиняюсь, банный лист.

Она такая неземная,

И ясный взгляд, и чистый лоб.