Педро Жестокий - [36]

Благодаря орудиям арабов, нападавшие быстро пробили в крепостной стене брешь, и солдатня уже кинулась на женщин, когда Гонсалесу Мексиа, магистру Сантьяго, с помощью Альфонсо де Гусмана, сына несчастной Урраки, который примчался из соседнего замка, удалось собрать свой народ и отбить атаку, сопровождая отступление врага градом стрел.

Разгневанный король Педро, вынужденный снять осаду, приказал протрубить на всех крепостных стенах, что он скоро вернется и предаст мечу всех жителей, а мятежный город сровняет с землей. Затем он призвал гранадских эмиров самих окупить свой поход на Кордову. Те устроили ужасный разгром и захватили несколько тысяч женщин и столько же юношей, чтобы продать их и пополнить свои гаремы. Неужто подобными нелепыми и отвратительными методами, восстанавливающими против него всех крестьян, неисправимый деспот надеялся вновь завоевать доверие своих подданных?..

В Бордо дю Геклен, все еще находившийся в плену у англичан, страстно желал присоединиться к графу Трастамарскому и взять реванш за поражение при Нахере. Черный Принц, продолжая обращаться с ним как с другом и сотрапезником, не решался освободить его, опасаясь, что вооружит против собственной страны грозного противника. Хитрый бретонец смог задеть его слабые струнки — честь и гордость. Однажды вечером за ужином Принц спросил, хорошо ли ему в Бордо.

— Ваше высочество, — ответил тот, — я самый уважаемый здесь человек, но вы же знаете, как и почему я остаюсь вашим пленником.

— Что это значит?

— Во французском королевстве ходит слух, что вы так обращаетесь со мной, потому что не решаетесь отпустить меня.

— Да ну! Мессир Бертран, неужели вы думаете, что ваше рыцарское достоинство внушает нам опасения? Установите сами выкуп, и мне этого будет достаточно, даже если это будет обычная соломинка.

Дю Геклен, как поведал нам Фруассар, «поймал его на слове» и ответил:

— Такой бедный рыцарь как я, ваше высочество, найдет в кошелке своих друзей, надежных поручителей, по меньшей мере сто тысяч золотых флоринов.

Черный Принц не мог отречься от своих слов, и верхом благородства стало то, что эту сумму предложили оплатить Хуан Шандос и другие английские капитаны. Но дю Геклен не менее благородно отказался и обратился к королю Карлу V, который без труда собрал необходимые деньги и добавил из своей казны тридцать тысяч золотых франков, чтобы его верный коннетабль восстановил свое пропавшее снаряжение.

Дю Геклен, первый меч Франции, за несколько дней добрался до Кастилии и доставил к Энрике шестьсот отборных рыцарей. Он нагнал графа Трастамарского перед Толедо. Этот город еще продолжал сопротивление, и бастард начал его осаду. Подкоп, проведенный его инженерами, закончился неудачей, но в городе начался голод. Гарсиа де Виллодро, комендант Толедо, вынужден был забить всех лошадей, чтобы накормить жителей. Он обращается к Педро, ждущему у Кармо-на, с душераздирающими просьбами.

Король не терял времени даром. К полутора тысячам легких всадников из Гранады, которые у него уже были, он добавил три тысячи пехотинцев, набранных в Эстрамадуре и Галисии. Возглавив эту небольшую армию, уставшую после трудного горного перехода, он располагается лагерем в Монтьеле, на Ла-Манше, где один из его вассалов, Гарсиа Моран, командор Сантьяго, принимает его и размещает у себя.

Положение очень серьезно, так как граф Трастамарский, узнав о приближении своего врага и позвав на помощь Гонсалеса Мексиа, который тотчас же покинул Кордову со значительным подкреплением, сам выступает ему навстречу в сопровождении тысячи всадников.

Войска встречаются в Оргасе, куда прибывает также дю Геклен под охраной четырех-пяти сотен французских копейщиков — опытных наемников, жаждущих вступить в схватку. Здесь, накануне битвы, которую каждый считал решающей, король Педро совершил единственный благородный поступок в своей жизни. Депутатам Логроньо, пришедшим к нему просить разрешения передать их город под власть короля Наварры, чтобы не отдавать его графу Трастамарскому, Педро с необычайной резкостью ответил:

— Не делайте этого и помните, что корона Кастилии должна прежде всего оставаться единой!..

Ответ настоящего короля, как замечает Айяла в своем труде…

Кроме того, такой ответ свидетельствует об определенном национальном чувстве, которое, несмотря на уродливую эпоху, уже зародилось в душах испанцев и предвосхищало великое будущее Испании.

13 марта 1369 года часовые замка Монтьель ближе к концу ночи сообщили, что на равнине зажглись огни и они, кажется, приближаются к крепостным стенам. Это был авангард Энрике, который при свете факелов выбирал позиции для сражения. На рассвете король Педро на расстоянии полета стрелы от первого укрепления увидел блестящие доспехи французов и более темную толпу кастильских легких всадников.

Надеясь врасплох застать врага, устанавливающего свои шатры, он приказывает поднять свой флаг и лично отдает приказ начать сражение. Под яростной контратакой войск Бега де Вилена его маленькая армия разбегается и в беспорядке отступает к замку, где у нее хватает времени только на то, чтобы укрепиться. А в это время дю Геклен и Энрике осаждают стены замка и расставляют своих людей перед главными воротами.