Печенеги - [49]
…В XI веке мы видим, что печенеги распадаются на тринадцать колен. Имена их менялись с переменой предводительствовавших ими князей. Это же деление мы находим и у половцев. Это видно из известий нашей летописи. Так, рассказывая о плене северских князей, она указывает что Игоря взяли Тарголовы, Святослава — Вобурчевичи, Владимира — Улашевичи. Иногда эти отдельные колена она называет чадью: Бостеева чадь, Чаргова чадь. Это подтверждается и позднейшим известием араба Новайри. Он знает одиннадцать половецких колен. Названия эти постоянно менялись вместе с князем. Колено носило название по имени князя, но наша летопись не знает перемены этих названий. Она знает княжеские тюркские роды, которые оставались, понятно, с теми же именами. Вобурчевичи, Чарговичи, собственно, значит: князья из рода такого-то…
Но вот что рассказывает нам Константин Багрянородный: «После смерти князей власть получают их двоюродные братья, потому что у них [печенегов] издревле имеет силу такой закон и обычай — не передавать достоинство сыновьям или братьям, чтобы князья довольствовались властью при жизни, а избирать детей их дядей или двоюродных братьев, чтобы власть не навсегда оставлялась в одном роде, но почесть передавать и боковым линиям; из чужого же рода никто [в это] не входит и не делается князем». Таким образом, выходит, что над коленом не могла властвовать одна семья; княжеское значение передавалось в семьи дядей или двоюродных братьев, но вместе с тем никто из чужого рода не мог быть выбран в князья. Следовательно, над каждым известным коленом власть оставалась всегда в одном роде, но переходила к членам разных его семей. Как будто у кочевников господствовали родовые порядки, но из этого же известия мы видим, что князем делался не всегда старший в роде, а власть переходит и к двоюродным племянникам, что при господстве родового быта невозможно, ибо тогда княжеское достоинство должно было переходить к старшему в роде.
Дело, выходит, происходило так. Когда умирал князь, то колено, над которым он правил, избирало себе нового по своему желанию из какой угодно семьи этого рода, лишь бы избранный приходился умершему двоюродным братом или двоюродным племянником. Чем больше семей было в данном роде, тем больше было лиц, стоявших к князю в требуемой степени родства, тем многочисленнее были претенденты на власть после его смерти. При таком порядке замещения князей их власть была очень невелика. Она сосредоточивалась в руках народного собрания, носившего название комента. Все важные дела решались на нем, как во время войны, так и во время мира. На этих собраниях власть князей являлась весьма незначительной[136].
Но не всегда народ избирал вождей из княжеских родов. Бывали случаи, когда власть отдавалась людям незнатного происхождения, выдвинувшимся своими дарованиями, энергией. Таков, например, был Кеген… Он привлек на свою сторону несколько колен и открыто боролся против Тираха, бывшего родовым князем печенегов. Частая смена князей, их многочисленность, должны были производить постоянные волнения кочевников, вечную мелкую междоусобную войну[137].
Постоянная война с соседями, борьба дома делали кочевников с малолетства лихими воинами. Быстрота движений их была изумительна… Кочевник как бы родился на лошади. Лошадь возит тюрка на войну и кормит его. Она приучена к разным неожиданным быстрым движениям.
С криком и воем бросались тюрки в атаку. Регулярная неприятельская конница двигается на них. Тюрки тотчас поворачивают коней, несутся назад, осыпая неприятеля стрелами. Неприятель, расстроивший погоней свои ряды, продолжает их преследовать. Вдруг с боков и с тыла бросаются свежие отряды тюрков, и сабли, и арканы свистят над шеями неприятелей. Засада приготовлялась заранее. Иногда она состояла из двух отрядов, расположенных по обеим сторонам дороги, по которой и заманивали кочевники своих неприятелей. Все приходило в смятение, все сбивалось «в мяч», как выражается наша летопись[138].
Кочевники имели особый строй. Наученные не из книг, а по обычаю своих отцов, как выражается Анна Комнина, они сзади первого строя ставили резервы. Первый строй состоял из отдельных отрядов, построенных клиньями. Между ними ставились телеги, занятые женами и детьми. Когда сражение не удавалось или пред тюрками были большие неприятельские силы, которых они не надеялись одолеть, они устраивали подвижные укрепления. Они ставили вкруг свои телеги, покрывали их бычачьими шкурами, сажали на них жен и детей и отбивали приступы. Трудно было разбить эти преграды; страшных потерь стоило разбить телеги и проникнуть в средину этого оригинального укрепления. Когда неприятель решался их осаждать, они видоизменяли несколько способ защиты: раздвигали немного телеги и делали между ними извилистые проходы. Часть тюрков занимала телеги. Из проходов выносились неожиданно их отряды, нападали на неприятеля и снова скрывались внутри круга.
Но мы видим, что они иногда делали и окопы, за которыми и отбивались от осаждавших их врагов. Этому искусству они, вероятно, научились у греков.
Вооружение степняка состояло из лука, колчана стрел, висящего на плече, сабли, аркана. Некоторые употребляли и копья. Луком они владели превосходно, убивая любую птицу налету. Как заимствование у них являются и шлемы. Меткости их стрельбы способствовала их дальнозоркость. Путешественник XII века, раввин Петахия
Книга русского историка Петра Васильевича Голубовского (1857–1907) «История Северской земли», написанная на основе тщательного анализа летописных текстов и археологических материалов, – одно из самых обстоятельных исследований по истории данного региона. Труд посвящен истории северян, восточнославянскому племени, издавна жившему по берегам рек Десны, Сейма и Сулы. Автор говорит о северянской колонизации, привлекая свидетельства летописей, арабских и греческих источников, археологические данные. При этом он уточняет, что достоверная история северян начинается со времен подчинения их хазарам задолго до зарождения государственности в Киеве и продолжается до 1356 г., когда Северская земля теряет самостоятельность.
В конце X – в середине XI века в пределы Древней Руси вторглись племена кочевников – печенегов, торков и половцев. Они изменили ход исторической жизни Руси и всего восточного славянства и оказали значительное влияние на их дальнейшие судьбы. В течение нескольких веков Русь не только воевала со степняками, но и основывала с ними военно-политические союзы. В своей книге (оригинальное название 1884 г. «Печенеги, торки и половцы до нашествия татар. История южнорусских степей IX–XIII веков») известный русский историк Петр Васильевич Голубовский рассказывает насколько и как повлияло соседство кочевников на политическую жизнь Древней Руси, каковы были отношения между тюрками и славянами.
Васильевский Василий Григорьевич (1838-99), историк, академик Петербургской АН (1890). Инициатор создания журнала "Византийский временник" (1894). Труды по социально-экономической истории Византии, истории русско-византийских отношений.
Книга является наиболее полным и серьезным историко-географическим исследованием одного из крупнейших княжеств Древней Руси, охватывавшего земли от Чернигова на западе до Коломны и Рязани на востоке. Книга включает неопубликованную диссертацию выдающегося специалиста по исторической географии (1976) А. К. Зайцева, а также статьи из малотиражных сборников по истории населенных пунктов, входивших в состав Черниговского княжения. Издание содержит составленные автором карты и сводную итоговую карту, подготовленную В.
Для мировой истории возникновение в XIII веке военной державы Чингисхана, сумевшей подчинить себе многие более развитые цивилизации того времени — Китай, почти весь мусульманский мир, Русь и часть Восточной Европы, — явление чрезвычайное. Особое значение оно имело для формирования российской государственности. На основании многочисленных письменных источников автор рассматривает особенности государственного механизма монгольской империи, благодаря эффективности которого сравнительно малочисленный народ сумел завоевать полмира. Большое место в книге отведено вкладу монголов в развитие военного искусства Средневековья, их тактике и стратегии в ходе завоевательных походов первой половины XIII века.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.