Печать ворона - [47]

И увидел лежащего поперек дороги человека. Кто это? Нагаев услышал то-пот ног и понял, что стрельбой взбудоражил всю часть. Вот черт, что же это бы-ло? И кто здесь лежит? Он нагнулся над окровавленным телом и обомлел: на тра-ве лежал его друг Мирзоев…

Подбежавший Шевцов выбил автомат из рук Нагаева, а сержант Магомедов схватил за руки, но это вряд ли требовалось, Наиль и не думал сопротивляться.

— Никому не подходить! — крикнул капитан Морозов. Расставив руки, он оттеснял сбежавшихся на шум полуголых солдат. — Паша, тащи его в казарму! — крикнул он Шевцову. — Автомат давай мне! Всем назад, кому говорю! В казарму!

Через полтора часа в дивизион прибыли все офицеры, в том числе командир и начальник штаба, еще через час подъехало начальство из штаба бригады, военный прокурор и следователь. Мирзоева увезли в городской военный госпи-таль, но то, что он не выживет, было понятно: пули буквально изрешетили дембе-ля.

Иван, как и все, не знал, что произошло. Лишь потом, в курилке, обрывка-ми, до него долетели странные и будоражащие подробности. Будто бы Нагаев ут-верждал, что не убивал Мирзоева, и даже его не видел, а стрелял по крылатым тварям, напавшим на него в ночи. С виду Нагаев был трезв как стеклышко, но за-пах дешевого домашнего вина выдал его с головой.

После обеда весь личный состав дивизиона построили, и незнакомый офи-цер прошелся вдоль строя, заглядывая солдатам в глаза.

— Я следователь военной прокуратуры капитан Оврагин. Хочу объявить всем, что сегодня ночью в части произошло ЧП. Сержант Нагаев, совершая патрулирование по периметру, застрелил разводящего младшего сержанта Мирзоева. Как это про-изошло? Во-первых, сержант Нагаев был пьян, что является грубейшим наруше-нием устава! Во-вторых, по его же словам, он не произвел предупредительного выстрела вверх, как положено. Таким образом, следствие пришло к выводу, что сержант Нагаев халатно отнесся к своим обязанностям патрульного, с учетом того, что патрулирование производится с боевым оружием, многократно нарушил устав и инструкции, что привело к гибели вашего товарища…

Следователь прокашлялся:

— У следствия есть еще одна версия происшествия. Погибший Мирзоев был на призыв младше, чем сержант Нагаев, поэтому речь может идти о неуставных взаимоотношениях. Кто из вас может что-нибудь сказать по этому поводу?

Строй молчал. Иван не верил своим ушам. Мирзоев мертв! И Нагаев убил его! Они же были друзьями, а следователь говорит о неуставщине. Чепуха какая-то!

— Молчите? — с сарказмом сказал Оврагин. — Нет у вас неуставных отношений? Поздравляю. Все же, если у кого-нибудь есть какие-то сведения относительно На-гаева и Мирзоева, или кто-нибудь что-то видел или слышал, настоятельно советую ничего не скрывать и немедленно доложить мне или непосредственному на-чальнику.

Следователь повернулся и пошел в сторону столовой.

— Вольно, разойдись, — сказал стоявший неподалеку Ордин.

Через час к Ивану подошел Шевцов:

— Иди, тебя следователь вызывает.

Иван вошел в столовую, где временно устроили кабинет следователя. Там находились Ордин, несколько офицеров из штаба бригады и следователь, высокий крепкий мужик с открытым русским лицом, которое портила огромная бородавка на лбу.

— Рядовой Воронков по вашему приказанию прибыл.

— Садись, — капитан указал на табуретку рядом с собой. Иван сел. Их разделял стол, накрытый невесть откуда взявшейся новенькой клетчатой клеенкой. На-сколько Иван помнил, в дивизионе никогда не накрывали столы клеенками. Их во-обще ничем не накрывали.

— Итак, рядовой Воронков, что вы можете сказать о том, что случилось?

— А что я могу сказать? — удивился Иван. — Я ничего не знаю. Я спал в это вре-мя.

— Спал, значит?

— Спал.

— Ну, хорошо, — следователь переложил какие-то бумаги и продолжил. — В каких отношениях вы были с Мирзоевым и Нагаевым?

— Ни в каких, — пожал плечами Иван. Что ему рассказывать? Бесполезно. Никто не поможет. Здесь каждый сам за себя.

— Солдаты говорят, что вы странный и злой человек. Ни с кем не общаетесь, не дружите. Это правда?

— Мне все равно, что они говорят, — произнес Иван, — плевать я на них всех хо-тел!

— Это почему? — уцепился следователь. Иван молчал.

— Отвечайте, рядовой! — приказал Ордин.

— Потому что они мне безразличны, — сказал Иван, поражаясь своим словам. Не-ужели это я говорю?

— И вам безразлично, что погиб ваш товарищ? — спросил Оврагин. Иван заметил, что присутствующие офицеры внимательно смотрят на него, ожидая ответа.

— Нет, мне жаль его, — сказал Иван. «Хотя он был порядочной скотиной!» — до-бавил он мысленно. Ему приходилось видеть, как Нагаев воспитывал молодых: преимущественно сапогами по ребрам. Интересно, они что чувствуют сейчас? Их об этом спросили?

— Хорошо. Теперь восстановим хронологию происшествия, — следователь при-стально посмотрел на Ивана. — Когда Нагаев сменил вас?

— В два часа.

— Ночи? — уточнил следователь.

— Да.

— Вы ничего особенного не заметили в его поведении? Может быть, он был из-лишне возбужден? Как он разговаривал с разводящим Мирзоевым?

— Нормально разговаривал.

— Нагаев был пьян?

— Нет, — покачал головой Иван. — Я не заметил.