Печать смерти - [117]

– Ты никуда не пойдешь! – Его голос готов был сорваться. – Я не пущу…

Без особых усилий я разжал вцепившиеся в куртку пальцы. Михал пробовал воспротивиться, но безуспешно – он был крепким парнем, но ему не довелось с мое поработать молотобойцем, да и переход через Гномьи Горы не прошел даром. Поняв, что не сумеет со мной справиться, Михал постарался смерить меня презрительным взглядом, но вид у него все равно вышел не злой, а скорее обиженный. Я с неожиданной болью и ревностью подумал, что он будет моим родителям хорошим сыном.

– Позаботься о них, – еще раз попросил я и легонько оттолкнул его, направляясь в лавку.

После возвращения в Каннинг я перестал носить оружие, но телохранителю без хорошего клинка – никуда. Меня бы вполне устроил испытанный солдатский меч, пришедший со мной с той стороны гор, но моей нанимательнице он наверняка покажется слишком скромным. Я решил подобрать что-нибудь из товара, выставленного в лавке, здесь имелось несколько подходящих клинков.

Пока извлекал из витрины понравившиеся мечи, брякнул наддверный колокольчик, оповещая о посетителе. Я повернулся к выходу, собираясь спровадить не ко времени зашедшего клиента.

– Раэн!

А я так надеялся, что хоть этой тягостной сцены мне удастся избежать! В лавку вбежала Хильда; завязки дорожного плаща сбились на плечо – кто-то явно успел рассказать ей о моем возвращении. И о моем отъезде.

– Раэн, ты нашелся! – Я молча кивнул. – Но что… что случилось? Я видела Михала, он говорит, ты снова уезжаешь!

– Да, так надо, – произнес я, отводя взгляд. Смотреть в глаза Хильде оказалось невмоготу. Я был готов к расставанию с родителями, а вот к встрече с любимой не приготовился. – Это сложно объяснить…

– Бурый, ты здесь? Мы опаздываем на пирс. – Еще одно звяканье колокольчика, и в лавке очутилась Ильяланна.

– Одну минуту, миледи, мне нужно подобрать оружие.

– Кто эта дама, Раэн, и что ей надо от тебя? – Я не узнавал свою Хильду. Прежде она была такой скромной, такой спокойной, а тут развернулась к новой посетительнице с явным вызовом. Они смотрелись рядом, как бледная моль и яркая дневная бабочка. На щеках у Хильды алел румянец, взгляд, которым она наградила вошедшую, был далек от сердечности.

– Успокойтесь, дитя мое, – снисходительно произнесла эльфийка, – я не ваша соперница. Однако ваш бывший жених не может сейчас уделить вам внимания, у него нет времени. Отлив ждать не будет, – напомнила она, обращаясь ко мне.

– Бывший жених?! – Хильда перевела взгляд с эльфийки на меня. – Раэн, объяснись, что все это значит?!

Я не сразу нашелся, что сказать.

– Это значит, что он не сможет на вас жениться, – отчеканила между тем Ильяланна.

– Пусть сам скажет мне об этом в глаза! – В запальчивости девушка вплотную подступила к ведьме. На мгновение я испугался, что эльфийка применит к ней что-нибудь из своего магического арсенала. Но та была невозмутима.

– Это правда, я не могу жениться на тебе. Прости… – Я хотел подойти к Хильде, но она порывисто выбежала из лавки. Ильяланна посторонилась, пропуская ее к двери.

– Так это и есть твоя невеста? – спросила, провожая взглядом стремительную фигурку.

– Да.

– Надеюсь, она не станет помехой нашим планам?

– Не станет, – чувствуя, что начинаю злиться, ответил я.

– Это хорошо. – Фею нисколько не смутил мой сухой тон. – Слишком эмоциональная девица.

– Мне бы не хотелось обсуждать ее.

– О-о-о! Так ты все еще ее любишь?

– Люблю, – произнес я и вдруг со всей отчетливостью понял, что это больше не так. Жаль было огорчать Хильду, я желал ей всяческих благ. Она была добрейшей и красивейшей из всех женщин. Но я больше не любил ее.

– Оставь мечи, я уже подобрала тебе оружие. Идем, хочу лично проследить за погрузкой наших лошадей.

В порту, несмотря на сгущающиеся сумерки, не затихала работа. Грузчики и матросы сновали туда-сюда, вручную и на тележках, даже с помощью специально подвешенной на балке сети перетаскивая грузы на палубу трехмачтовой «Улыбки Илиан». Новенькая крутобокая шхуна легонько покачивалась на мелких волнах. Пассажирская надстройка на корме вполне могла сойти за вторую палубу. Морская дева на бушприте, подтверждая название корабля, игриво улыбалась свернувшемуся вокруг носового шеста соседнего брига змею. Недалеко от переброшенных с пристани на борт сходней ждал Ярвианн, держа под уздцы сразу четырех коней. Заметив нас с Ильяланной, он призывно помахал рукой.

– Отнеси сумку в каюту, – спешиваясь, приказала Ильяланна. Я последовал ее примеру, снял с седла сумку и, влившись в цепочку матросов, поднялся на борт «Улыбки». Какой-то услужливый малый указал мне комнатку в надстройке, где я и сгрузил свой багаж. Каюта, по сухопутным меркам, была крохотной, но для такого судна, можно сказать, шикарной. Я потрогал плотный тюфяк на намертво вделанной в борт койке, выглянул в окошко-иллюминатор, потом вернулся на палубу.

На причале творилось что-то неладное, я заметил отряд ночной стражи. Стена начищенных кирас сомкнулась вокруг феи и ее брата. Я перебежал по сходням на землю, вклинился между суровыми стражниками.

– Что здесь происходит? – негромко спросил у Ильяланны.