Печать луны - [80]

Разрешение Баала на продолжение пути получено – сегодня необходимо вскрыть последний, пятый ларец. А ближе к полуночи надо заехать в Трехрублевский лес – пообщаться с трупом киллера, пытавшегося меня убить этим утром. Надеюсь, я смогу выяснить по документам, кто он такой: одиночка, решивший поиграть в супергероя, или профи, исполнявший заказ. На протяжении моей долгой (очень долгой) жизни меня уже пытались «убрать» начитавшиеся комиксов энтузиасты – вроде той докторши, чья кожа теперь украшает пол в моей спальне. Может, этот парень тоже из них. Если не успею прийти к нему в гости сегодня, заеду завтра, он меня дождется – наверняка уже заледенел не хуже питерского эскимо. Скоро Луна изменится, а тень, стоящая за Баалом, не любит ждать. Иначе мне придется отложить финал еще на месяц – и начинать эпопею с ларцами сначала, как уже было в Лондоне. Луна капризна, не всем удается заслужить ее благосклонность.

Я достал из кармана карту, расстелив ее на коленях. Сегодня в Чайнатауне состоится междусобойчик в честь фильма «212», эротического блокбастера про групповой секс, получившего высший приз – золотого суслика на фестивале в Палермо. Прием пройдет в ресторане «Китайский квартал», приглашение я обеспечил заранее – вот оно, покоится в конвертике, отпечатано на ароматизированном картоне с золотым обрезом и виньетками – «Просимъ пожаловать». Ларец подобран, осталось только выманить его на улицу – и все пройдет без лишних хлопот. Этим вечером у меня на руках окажется полный набор артефактов, а к финальной церемонии в мои объятья прилетит рыжая стерва. Обязательно прилетит: начальство сдернет ее из Лондона ласточкой, если я напишу на угол Цветного бульвара и Садовой послание в своем старом стиле. Правда, где в этой варварской стране достать имбирного пива? Ничего, обойдусь подручными средствами – скажем, замешаю кровь с медом. Письмо получится липкое – но зато стойкое.

Здесь удобное местечко, я его еще год назад вычислил – никаких уличных видеокамер, просто чудо небесное. Проверив в «бардачке» наличие сюрприза, я с удовлетворением улыбнулся – пусть не двух, но одного зайца я сегодня точно убил. С бравым офицериком посчитаюсь после, перешлю ему в посылке видеозапись жены, разделанной, как туша в мясной лавке – уж это я умею. Хотя зачем разъединять любящие сердца? Эта парочка вполне заслуживает, чтобы устроить им последнее романтическое свидание у меня дома. Вот и славно – постараюсь так и сделать. Теперь осталось пройти парочку кварталов до моего второго автомобиля.

Захлопнув дверь, он двинулся вперед: наклоняя голову, чтобы ледяной ветер не замораживал лицо – ноги твердо ступали по посыпанному песком тротуару. Вскоре он полностью исчез из поля зрения – позже невдалеке раздался звук заведенного мотора и шуршание шин по асфальту…

Настоявшись в пробках, бело-голубая полицейская машина вползла в пустынный переулок рядом с Сухаревской. Каледин еще раньше предположил: его везут в участок, находящийся рядом с городским управлением их департамента, в просторечии – «сухарную кутузку». Так и оказалось. Авто, которое москвичи ласково именуют «козел», затормозило неподалеку от дверей с имперским флагом, оба городовых вылезли наружу. Пожилой открыл дверцу – пригибая голову арестанта, жестом «пригласил» на выход, жестко предупредив: барин должен обойтись без фокусов. Федор понял, что с комедией пора заканчивать – как по заказу, улица была пуста.

– Значит так, ребятки, – грустно сказал Каледин, держа скованные руки за спиной. – По-хорошему, вы, видать, не понимаете. Тогда сценарий будет другой. Я сейчас вырву из рук одного из вас карабин и дам другому по яйцам. Пока он пучит глаза, врежу прикладом первому в подбородок и поддых. После этого заберу ваше оружие, пристегну вас наручниками друг к другу и уйду. Постараюсь зубов не выбить, но в итоге все зависит от вас.

– Смешной барин, – загоготал седоусый городовой. – Ну и как же ты это сделаешь, милок, если у тебя самого лапки в «браслеты» закованы?

– В самом начале карьеры, будучи в чине подпоручика, я ловил «домушников», открывавших сложнейший квартирный замок обычной булавкой, – ласково улыбнулся Каледин. – На войне, чтобы победить противника, следует досконально знать его методы, поэтому нас обучали всем премудростям. С тех пор у меня в поясной ремень всегда воткнута пара булавок – на всякий пожарный случай. Короче говоря, – перед лицами остолбеневших городовых звякнули наручники, – я их еще в машине снял.

Далее последовала серия коротких и точных ударов, сопровождаемых деревянным стуком – сначала приклада о головы, а потом падения двух тел на тротуар. Не дожидаясь, пока на помощь городовым выбегут из «кутузки» их коллеги, Каледин галопом рванул в сторону Цветного бульвара: пробегая мимо одного из мусорных баков, он на ходу забросил туда карабины. Минут через семь, задыхаясь, он достиг цели – алого здания с колоннами в полусотне метров от департамента. Насколько он помнил, именно тут каждый день парковался подержанный черный «Пракар». Его владелец, как цинично считал начальник эмвэдэшного гаража штабс-капитан Мельников, «еще не достиг нужного статуса», чтобы иметь право на свою стоянку – поэтому автомобиль приходилось пристраивать подальше от здания. Еще издали Каледин убедился: это тот самый «Пракар» – заднее стекло выбито выстрелом, на багажнике – следы от пуль. Синие полицейские номера сослужили добрую службу – автомобиль спокойно проехал весь центр Москвы в таком виде, и его не остановили. Вспрыгнув на багажник и оперевшись на здоровую руку (левая еще болела после падения), Федор ударом обоих каблуков вышиб остатки стекла, протискиваясь в салон. Пустая «внутренность» «Пракара» не принесла сюрпризов – повсюду только стеклянные осколки. Следов крови нет – везучий, сукин сын, а ведь полный барабан «нагана» в него высадил. Уже без всякой надежды он приоткрыл «бардачок» – на коврик под сиденьем мягко плюхнулось что-то бурое, завернутое в два слоя плотного целлофана. Надев перчатку, Каледин взял бесформенный предмет, поднял его поближе к свету… и замер.