Печать и колокол - [61]

Народные суды и трибуналы, вынесшие приговоры о наложении штрафа в пользу голодающих, должны с особой тщательностью следить за точным и срочным выполнением этих приговоров.

Все деньги и предметы питания, собранные в уплату указанных штрафов, должны в срочном порядке сдаваться в распоряжение губкомиссий помощи голодающим, причем губотюсты[9] должны выработать по соглашению с Комиссиями Помгол[10] точный порядок этой сдачи.

Руководство и наблюдение за проведением в жизнь изложенных мероприятий возлагается на отделы юстиции, которые должны сообщать НКЮ в своих очередных отчетах подробные сведения о предпринятых в этом направлении мерах и достигнутых результатах.

Народный комиссар юстиции Курский

Протокол общего собрания оперативных сотрудников 3-й бригады

Петрогуброзыска с участием преподавателей «Учебного кадра».

Присутствовало 58 человек. Отсутствовало – 19. Из них по уважительным причинам – 19 (17 – на заданиях, 2 – в результате ранений, полученных в схватках с уголовным элементом, находятся на излечении в больнице).

Слушали:

1. Доклад заместителя начальника Петрогуброзыска тов. Ефимова О.Г. о роли судебных органов и Красной милиции в борьбе с голодом в Поволжье (Циркуляр Наркомюста РСФСР Э 14 и др. циркуляры по данному первостепенной важности вопросу).

2. Сообщение директора музея и постоянной выставки «Общества поощрения художеств и популяризации художественных знаний при Российской Академии материальной культуры» профессора истории изящных искусств тов. Белова В.П. о похищении шедевра русского крепостного творчества первой половины XVIII столетия, вышитого шелком на льняном полотне портрета исторической личности времен прогрессивного для вышеуказанной эпохи царя Петра I – С.Л. Бухвостова, а также лекцию тов. Белова по истории художественной вышивки шерстью, шелком, серебром и золотом.

Постановили:

1. Заверить наших голодающих братьев-крестьян в Поволжье, что мы не забыли и никогда не забудем той помощи, которую они оказали голодающему пролетариату Петрограда в годы гражданской войны, и сторицей отплатим за нее.

2. Учитывая, что борьба с преступным элементом в свете циркуляра Э 14 Наркомюста тов. Курского стала не только борьбой за социалистическую законность и безопасную жизнь трудового Петрограда, но и борьбой с голодом в Поволжье, пролетарские специалисты по борьбе с преступностью из 3-й бригады Петрогуброзыска и «Учебного кадра» к годовщине Рабоче-крестьянской милиции обязуются: а) Не жалея своих сил и крови, добиться задержания главарей и рядовых членов шаек Чугуна, Жорки Черненького, Эмиля Карро, Пана, Ваньки Гатчинского, Володьки Гужбана, князя Татиева, Федьки Каланчи и Ваньки Тряпичника, что даст возможность судам спасти от голодной смерти сотни, а может быть, и тысячи наших братьев в Поволжье и значительно снизит уровень преступности в красном Петрограде. б) В качестве своего первоочередного вклада в дело борьбы с голодом и преступностью оперативные сотрудники 3-й бригады Петрогуброзыска обязуются выявить, задержать и передать суду похитителей шедевра русского крепостного народного творчества – шелкового портрета С.Л. Бухвостова.

3. Заверить красного профессора истории изящных искусств тов. Белова В.П., что в самое ближайшее время портрет С.Л Бухвостова, который, как явствует из прочитанной им лекции, является ценным для пролетариата произведением дореволюционного рабоче-крестьянского искусства, займет положенное ему место в музее «Общества поощрения художеств и популяризации художественных знаний при Российской Академии материальной культуры», где будет вдохновлять раскрепощенный народ на Всемирную революцию.

***

– А теперь покинем с вами на время Петроград первых послереволюционных лет и посетим Петровскую Русь, где поближе познакомимся с фигурирующей в протоколе «исторической личностью времен прогрессивного для вышеуказанной эпохи царя» – Сергеем Леонтьевичем Бухвостовым и его портретом, – сказал Василий Петрович, когда я снял копии с этих не совсем обычных документов. – К сожалению, история не всегда справедлива: порой она окружает ореолом славы недостойных и оставляет в тени тех, кто заслуживает доброй памяти потомков. Впрочем, может быть, тут не столько вина истории, сколько наша собственная: мы иногда забываем про мудрую пословицу – не все золото, что блестит.

Говоря о соратниках Петра Великого, «птенцах гнезда Петрова», обязательно называют имена Александра Даниловича Меншикова, «дебошана французскова» Франца Лефорта, князя-кесаря Ромодановского, фельдмаршала Шереметева, генерал-адмирала Апраксина… Ничего не скажешь, заслужили. Но зачем же забывать о других «птенцах», не титулованных? Попробуйте, допустим, упомянуть об Андрее Нартове, и, скорей всего, ваш собеседник недоуменно спросит: «Кто это?» А ведь следовало бы знать, что Нартов мастер токарного искусства, токарь Петра I, своего рода праотец русских умельцев. Следовало бы знать, что, посланный для совершенствования за границу, он вернулся оттуда с письмом к царю от президента Парижской академии Биньона. «Мы видели недавно три медали его работы… – писал Биньон о Нартове. – Невозможно ничего видеть дивнейшего! Чистота, исправность и субтильность находятся в них, а металл не лучше выделан выходит из-под штемпеля, якоже он выходит из токарного станка господина Нартова. Он благоволил меня участником учинить в своем секрете и позволил, чтоб я видел сам, как он работает. Усумляло меня, правду сказать, дивное досужество, с которым он изображает одним разом лучка черты или характеры, которые обыкновенными грабштихелями или рыльцами трудно вырезать так хорошо, хотя ими водят гораздо тише. Вы разумеете, государь, лучше других всю хитрость онаго художника…»