Печальная дорога к морю - [2]

Тэтчер пошел дальше, но уже немного медленнее. У входа в дом, в котором жил Ферн, он опять остановился и в нерешительности топтался на тротуаре. Ноготь большого пальца на левой руке не давал ему покоя, медленно покусывая его, он размышлял. Каждый новый укус оставлял на ногте грубый след, и весь этот шершавый край надо было вновь обровнять - просто необходимо было это сделать. Тэтчер вспомнил свою брачную ночь: его невеста сидела в постели и робко, боязливо смотрела на него, а он расправлялся с тем же самым ногтем. "О черт возьми", - подумал он и вбежал вверх по лестнице. Но у двери Ферна мужества его как и не бывало. Он колебался и приглаживал волосы; потом резко постучал в дверь. Ферн был дома: в дверном проеме показалось его лицо.

- А, Тэтчер. Входи.

Хотя было уже почти полдвенадцатого, Ферн был закутан в красный домашний халат. Это был человек независимый, любитель выпить, выкурить хорошую сигару; о том, на какие средства живет он так роскошно, предпочитали не говорить.

- Хочешь кофе?

- Спасибо, - ответил Тэтчер, а затем, взглянув на холеные, белые руки Ферна, застыдился собственных с обгрызенными ногтями и спрятал их за спину.

- Ну, как там сегодня на улице? Как погода?

- День чудесный, мистер Ферн.

- А, это хорошо. Что заставило тебя навестить меня в такой ранний час?

- Я проходил мимо и...

- Очень хорошо. Заходи в любое время. Ты не возражаешь, если я заведу пластинку? Я купил, вчера новую запись Блю Питерса и его ребят. Какая-то сумасшедшая музыка, бессвязные выкрики, тем не менее, она мне почему-то нравится.

Зашипел проигрыватель.

- Боже всемогущий, что это я натворил? - воскликнул Ферн. - А, вот теперь лучше.

Музыка началась со странного пощелкивания, затем раздался грохот барабанов, и чей-то голос в напряжении завопил:

- Ва-де-ду! Ва-де-ду! Идди-видди, ва-де-дидди, вадду-ду! О, ноу... О, ву!

- Я проходил мимо и подумал, дай загляну, - сказал Тэтчер. - Я подумал, не сшить ли мне для вас хороший фланелевый костюм?

- Ты же знаешь, Тэтчер, - ответил Ферн, - я шью у "Тибальт и Тибальт" почти двадцать лет. Извини, я не могу воспользоваться твоими услугами.

- Да, но они берут с вас пятнадцать гиней, - возразил Тэтчер.

- Шестнадцать, если быть точным. Кроме того, ты меня знаешь: я никогда не плачу наличными.

Тэтчер немного взбодрился, теперь он знал, что и как сказать.

- А я решил предложить вам. Подумал, вы не станете возражать, если я спрошу, мистер Ферн. Попытка - не пытка, а? Только дело в том...

- А что, неважно идут дела, плохой сезон? Лето и все такое, да?

Тэтчер кивнул. Ах, этот чертов Ферн! И откуда он знает, что Тэтчер хочет сказать?

- Я боюсь, что задолжал вам немного, - пробормотал он.

- Не беспокойся, не беспокойся об этом, - сказал Ферн. Ну-ка, лучше послушай.

Напряженный хриплый голос солиста поднялся до захлебывающегося крика:

- Вайийя-диди, вайийя-дуди, вайийя-дуди, вайийя-вайийявайийя-ди-хиди-ху! О, вадди-диди, ду-дидди, ду... ди... ди!

"Интересно, что ему надо?" - размышлял Ферн.

- Хочешь сигару? Выпей кофе. Расскажи, как твои дела.

- О, забот у меня хватает, - пожаловался Тэтчер. - Мне сегодня позарез нужно раздобыть где-то тридцать фунтов.

- Немалые деньги.

- Не то слово, - согласился Тэтчер.

Ферн посмотрел на него. "Так вот в чем дело, - подумал он. - Ради этого он и притащился?" Ему было забавно наблюдать за робеющим Тэтчером, лицо которого от напряжения покрылось испариной. Ленивый, покладистый, добродушный Ферн развалился в кресле, вытянув ноги. Для себя он решил: "Ну, что ж, если он меня попросит, я дам ему денег". Он лениво подсчитывал, выстукивая невидимые цифры ногтем на подлокотнике кресла, подводя свой баланс... минус двадцать пять... минус семнадцать... минус сорок шесть... плюс два - семьдесят пять... приблизительно семьсот. Тэтчер получит свои тридцать, если они ему действительно нужны.

- Беда моя в том, что я не могу заставить своих заказчиков вовремя платить мне, - признался Тэтчер.

- Да?

- Платят по несколько фунтов: по три, по пять. А мне самому все время приходится расплачиваться наличными.

- Да?

- Вот я и подумал... - Тэтчер замолчал в нерешительности. "Ну вот, наступает момент", - решил Ферн.

- Вот я и подумал, если бы вы заказали у меня что-нибудь. Я тут как раз проходил мимо и...

Ферн усмехнулся.

- Ну продолжай, такой-разэтакий. Вовсе ты не проходил мимо. Ты пришел ко мне, чтобы одолжить тридцать фунтов. Разве не так?

- Нет, - отказался Тэтчер. И сказав это, закипел от негодования к самому себе: "Дурак! Идиот! Разве трудно сказать "да"? Идиот! Идиот! Идиот!"'

- Да ладно тебе, - сказал Ферн, смеясь. - Признайся. Ты подумал: "Ферн - добряк; он одолжит мне немножко денег". А?

"Смейся! - кричал измученный тяжелыми мыслями мозг портного. - Смейся! Пошути, скажи "да" и посмейся, и все будет в порядке". Но лицо его оставалось непроницаемым и бесстрастным. Язык с трудом поворачивался, когда он произнес:

- Нет, мистер Ферн. Я просто так забежал к вам. - Он поднялся. - А теперь мне пора.

- Так ты не хочешь, чтобы я одолжил денег?

- Нет, спасибо, мистер Ферн.

- Еще кофе?

- Нет, большое спасибо. Мне надо идти.