Печали веселой семейки - [25]

Ну, все! Большего оскорбления она бы не смогла мне нанести. Мне, горячей поклоннице не менее горячего, собственноручно сваренного кофе, пить такую бурду? Я с громким стуком поставила чашку на место, да так энергично, что от этого всеми своими чашечками и ложечками звякнул и лязгнул весь стоявший на столе кофейный сервиз.

— Насколько я поняла, — начала я, — вы хотите, чтобы для заключения делового соглашения из всех тарасовских бизнесменов я выбрала именно вас. Верно?

— Боже мой! — раскраснелась Кротова. — Вы говорите так напрямик! Право же…

— Хорошо, — продолжала я, не слушая ее. — Я и мой муж могли бы пойти на это. Но не кажется ли вам, что вы, так честно, — я вложила в последнее слово всю иронию, на которую только была способна, — рассказав все о тарасовских бизнесменах, кое-что упустили?

Я потихоньку вытаскивала из рукава первую козырную карту.

— Упустила? — всполошилась Кротова. — Но что я могла упустить?

— Ну, например, вы ничего не рассказали о себе, — самым невинным голосом произнесла я.

— Ах, вот вы о чем! — У Кротовой, кажется, отлегло от сердца. — Ну что обо мне рассказывать? Я сама создала себя, или, как это вы выразились, я что-то запамятовала?

— Честно говоря, меня интересуют некоторые частности из вашей биографии. Думаю, вы не обидитесь на меня за то, что я навела о вас кое-какие справки. Все-таки бизнес есть бизнес, и неплохо бы знать своего предполагаемого делового партнера. Вы так не считаете?

— Само собой разумеется, — ответила Кротова, несколько, однако, опешившая от того, что я наводила о ней какие-то справки. — Однако не кажется ли вам, что можно было бы и поверить мне на слово? Уверяю вас, я очень честна по натуре.

То, что я знала про Кротову со слов Каминского и из моих собственных изысканий, в корне противоречило тому, что она сейчас про себя сказала. Однако я и бровью не повела, а целенаправленно продолжала свое наступление.

— А вам не кажется, — в свою очередь спросила я, — что честному человеку вовсе не обязательно пользоваться диктофоном в целях добывания, скажем, нелицеприятных подробностей из жизни конкурентов?

Кротова изменилась в лице, хотя и попыталась его, то есть лицо, сохранить.

— Боюсь, вы ошибаетесь, — сказала она через силу.

— Боюсь, что это вы ошибаетесь, — значительно произнесла я. — Ваш диктофон, между прочим, работает и сейчас. — Я давно заметила, что он, будто просто так, случайно забытый, лежит на каминной полке, а кассета в нем знай крутится. — Вы что, записываете нашу с вами беседу? Собираетесь прослушивать ее для собственного удовольствия одинокими вечерами? Вы же одинокая женщина? Вы ведь давно развелись с мужем?

Кротова то краснела, то бледнела, походя тем самым на сильно удивленного хамелеона.

— И весь свой бизнес вы сколотили сами, без чьей-либо материальной помощи? Вы ведь прирожденная деловая женщина, не так ли? — произнесла я веско. Боюсь, что в этот момент в моем голосе звучал неприкрытый сарказм.

Кротова, приподнявшаяся было с дивана, рухнула на него снова, то раскрывая, то закрывая рот. Сходство с хамелеоном исчезло — теперь Инна Андреевна походила на насильственным путем выуженного из аквариума вуалехвоста.

— Если вы не желаете говорить все сами, то, пожалуй, расскажу я, — продолжила я. — А вы уж, пожалуйста, поправьте меня, если что не так. Итак, восемь лет назад вы работали учителем начальных классов одной из тарасовских, не буду называть ее номера, школ…

Первой же произнесенной по существу дела фразой я, как мне показалось, убила Кротову наповал. Никогда еще я не видела у собеседника такого растерянного лица, хотя по роду своей деятельности растерянных лиц мне приходилось видеть не так уж и мало.

— Впрочем, — продолжала я, — данное обстоятельство не имеет особого значения — многие люди, занимая в начале пути достаточно скромные должности, сумели успешно выдвинуться. В то время вы и повстречали Звездакова. Кажется, вы носили по мужу именно эту фамилию?

Кротова машинально отхлебнула той гадости, которая сходила у нее за кофе, и со стуком поставила чашку на столик.

— Уж не знаю, при каких обстоятельствах вы с ним повстречались, да и, честно говоря, не слишком-то они меня интересуют. Факт тот, что ваш муж настолько вас любил, что брачный контракт составлен не был и, следовательно, в случае развода половина всего его имущества, движимого и недвижимого, отходила вам.

Кротова между тем автоматически положила в чашку со сладким кофе шесть ложек сахара, не сводя с меня глаз.

— Вам повезло, — говорила тем временем я, — ваш муж очень вас любил. Не знаю, любили ли вы его так же, как он вас. Может быть, и любили, — я вытащила из рукава вторую козырную карту, — но еще больше, наверное, вы любили его деньги. Во всяком случае, ваша любовь к мужу не помешала вам развестись с ним и заполучить половину всего его состояния.

Кротова машинально размешивала сахарный сироп у себя в чашке.

— Вам был необходим повод для развода, ведь ваш муж по отношению к вам был безупречен, не так ли? Тогда вы побывали на Большой Казачьей. Все в Тарасове знают, что эта улица ни в чем не уступает Тверской в Москве, не правда ли? Там вы наняли представительницу древнейшей профессии и заплатили ей — деньгами вашего же мужа, между прочим, — за то, чтобы она его скомпрометировала. Она ваше задание выполнила: вы вошли в квартиру и разыграли возмущение, когда увидели эту шлюшку, обнимающую вашего мужа. Вы не обратили внимания на то, что по-настоящему факта измены не было, что ваш муж пытался выпроводить девицу за дверь, в то время как она, отрабатывая заплаченные ей деньги, старалась его удержать и создать убедительную скандальную картину, которая могла бы послужить поводом для развода.