Павел Фитин. Начальник разведки - [21]

Харро сообщил местонахождение ставки Гитлера и указал, что там же разместился со своим штабом маршал Геринг. По соображениям безопасности расположение штаб-квартиры фюрера часто менялось.

Далее Шульце-Бойзен отметил, что немцы захватили в Петсамо (Финляндия) советский дипломатический код. Германская разведка разгромила на Балканах разведсеть англичан и завербовала нескольких радистов, с помощью которых организовала радиоигру с Лондоном. Адмирал Канарис, начальник абвера, якобы привлек к сотрудничеству шефа разведки Комитета Сражающейся Франции, который в Лондоне возглавил генерал де Голль.

Однако разведывательная информация, переданная по радио в Москву, не была услышана адресатом. И все же эти ценнейшие сведения удалось по каналам нелегальной разведки сообщить в Центр. Они были доложены И. В. Сталину и получили его высокую оценку.

Но регулярной связи наладить не удавалось из-за маломощной рации.

Возникшая ситуация заставила разведку искать новые возможности восстановления связи с берлинцами. После тщательной проверки были отобраны два опытных агента. Было решено ускорить их подготовку и в конце 1941 года по воздуху перебросить из Великобритании на Европейский континент. По договоренности с английскими спецслужбами, с которыми имелось специальное соглашение, агенты «Вахе» и «Бригадир», уже имея навыки работы в тылу врага, отрабатывали прыжки с парашютом. Однако во время одной из тренировок на британском полигоне «Вахе» получил серьезную травму и был госпитализирован. Командировка «Вахе» и «Бригадира» в Берлин сорвалась, так и не успев начаться.

Внешняя разведка потребовала от стокгольмской резидентуры более активно использовать агентуру, которой самой поручалось подобрать курьера-связника для направления в Берлин. В январе 1942 года в Стокгольм резиденту Кину (Б. А. Рыбкину) ушло указание в кратчайший срок найти надежного человека для направления его на связь с группой Шульце-Бойзена и Харнака.

Поручение озадачило Кина и его заместителя Ирину (З. И. Рыбкину-Воскресенскую), но они нашли выход, и Центр был вынужден согласиться с их предложением о передаче «Адаму» — директору одной из шведских фирм, условий явки к членам группы Шульце-Бойзена — Харнака.

Только в июне 1942 года, спустя полгода после получения стокгольмской резидентурой задания, «Адам» вылетел в Берлин. Здесь он встретился с радистом группы Куртом Шульце, который сообщил Адаму, что ему не хватает радиодеталей и анодных батарей питания, чтобы наладить радиосвязь с Москвой.

Последствия визита «Адама» в Берлин неожиданным образом отозвались осенью 1942 года. В телеграмме Кину, подписанной Берией, утверждалось, будто «Адам» оказался провокатором. Явки, которые давались ему при посещении Берлина, провалены, а наши разведывательные источники в Берлине арестованы. На самом деле доказательств причастности «Адама» к провалам явок и арестам членов группы в архивах разведки не оказалось.

Тем временем внешняя разведка упорно продолжала поиски путей восстановления связи с берлинскими антифашистами. Вечером 4 августа 1942 года к небольшому подмосковному аэродрому подъехали легковые автомашины, из которых вышли два парашютиста — «Франц» (Альберт Хесслер) и «Бек» (Роберт Барт), готовые к заброске в тыл к немцам.

Хесслер давно стал на путь борьбы с фашизмом. Вторым был военнопленный, рядовой Роберт Барт, 1910 года рождения, заявивший о своей принадлежности к КПГ. По требованию Фитина Барт был доставлен из лагеря немецких военнопленных во внутреннюю тюрьму на Лубянке. На допросах Барт сообщил о себе сведения, которые подтвердились при проверке.

Так Альберт Хесслер и Роберт Барт оказались в разведшколе, где их подготовили по специальной программе.

Предусматривалась и такая вероятность, как работа «Франца» и «Бека» на рации под контролем германской контрразведки. Парашютисты могли сделать вид, что согласились с предъявленными требованиями, но при этом должны были подать сигнал тревоги. Над его выбором сотрудники внешней разведки ломали голову не один день. Остановились на том, что у радиста «невольно» дрогнет рука и он собьется, а затем повторит текст. Сигнал тревоги, таким образом, должен был выглядеть как повторение нескольких отдельных групп зашифрованного текста.

Для Альберта Хесслера было подготовлено задание, предусматривавшее его проникновение в Берлин под видом рядового вермахта и установление по паролю связи с членами организации Шульце-Бойзена — Харнака. В дальнейшем ему следовало организовать устойчивую радиосвязь с Центром, пользуясь своим шифром. Если по каким-то причинам это не удастся, то можно было прибегнуть к услугам Роберта Барта, имевшего самостоятельную рацию и собственный шифр. Но это предполагалось лишь на самый крайний случай.

План-задание для Роберта Барта был утвержден Берией. Начальник Четвертого управления НКВД П. А. Судоплатов считал, что работа с военнопленным, предназначенным для заброски в немецкий тыл, входит в его компетенцию. На худой конец, эту операцию следовало проводить совместно Первому и Четвертому управлениям НКВД. Поэтому подготовленный при активном участии Судоплатова план-задание был доложен наркому за подписью Фитина и Судоплатова.