Паутина Света. Том 3 - [57]

— Гадаешь, почему я тебе так подробно рассказываю, кохай? — Впервые чуть улыбнулся Хандо Нагано. — Сейчас всё объясню. Дай только я тебе всю информацию доведу… Итак, группы в плену. Двадцать шесть человек. Бухгалтерам я до окончания на работу выходить запретил. Кстати, из двадцати шести трое серьёзно ранены: у одного кумигасиры перелом ключицы, у второго — травматическая утрата кисти руки (к счастью, его доставили в больницу, где утраченную конечность пришили… даже есть высокий шанс на то, что он сможет ей пользоваться), и у одного катагири — переломы обеих рук.

С каждой новой подробностью «держатель территории» из Такасима чувствовал, как у него от удивления ползут вверх брови. А подробности всё не кончались.

— Причём того, что остался без руки, уделала одна из жительниц рабочего квартала (которую тот против приказа пытался застрелить!), а тех двух, что с переломами — двенадцатилетняя ученица додзё боккеном… впечатляет, правда?

— Впечатляет, семпай!

— Но это ещё не всё. Всего этого я не знал, когда утром… впрочем, это надо видеть. Пошли!

Двое из гокудо, в возрасте и немалых чинах, с почти невероятной для таких господ стремительностью пересекли «главный дом» и оказались в малой гостиной — месте, где обычно собиралась семья владельца «домика». В квадратной большой комнате, со столом-котацу, акварелью расписанными бумажными стенами, низкими «компромиссными» диванами перед огромным телевизором домашнего кинотеатра, установленного на специальной подставке, появился новый предмет мебели. Красивая резьба, изгибы гнутого массива дерева, кое-где потрескавшийся от впечатляющего срока службы людям янтарный лак. Шкаф был хорош! Сам по себе, как предмет старины, и из-за функционала: за стеклянной дверцей были специальные полки для посуды, несколько разной высоты ящиков, непрозрачные дверцы, явно намекающие на то, что внутри должен быть бар.

— Ну как?

— Старинный и, наверное, очень дорогой шкафчик. Может, даже из Европы.

— Угадал. Эксперт по антиквариату несколько ох… удивился, что я вызвал его к себе в семь утра — и так еле дотерпел. Самый конец девятнадцатого века — дата изготовления ещё читается. Стоял в тёплом сухом помещении без естественного освещения, изредка использовался — вот и сохранность такая. Чего-нибудь ещё скажешь?

— Ну… разве что у той стены он смотрелся бы лучше… Семпай?!

— А-а, не обращай внимание! Просто мне уже об этом сказали семнадцать раз… и из них двенадцать — супруга! Он, к слову, там и стоял, когда я его обнаружил.

— А чего тогда перес… стоп, ОБНАРУЖИЛ?!

— Обнаружил, обнаружил, Тахара-кун! Рад, что ты не теряешь остроты ума. Сам понимаешь, в поместье хорошая система охраны, её, возможно, силами отряда армейского спецназа можно преодолеть без поднятия тревоги — но не так, чтобы не осталось следов. А теперь представь, что я почувствовал, когда меня с утра разбудил старший мажордом и чуть ли не силком потащил в малую гостиную. Поверь, увидев ЭТО, у меня глаза на выкате были не меньше, чем у него! Систему безопасности сейчас курочат, но — я не верю, что там что-то было. Не тот стиль.

— Но… это… — Хирано сделал вид, что не может подобрать слов, хотя слова у него были: живое воображение тут же нарисовало картинку, в которой тёмной ночью, обползая поля обзора камер, по поместью крадётся киношный ниндзя в театральном обтягивающем костюме, маске… и со шкафом за спиной! Для надёжности — чисто чтобы не уронить, шкаф был крест-накрест перевязан ярко-розовой лентой с завязками в виде ОГРОМНОГО банта и снабжён биркой «подарок». Он увидел это настолько наяву, что чуть не спросил вслух про ленту. И хорошо, что не спросил.

— Шкаф, как и положено «подарку», был перевязан розовой ленточкой с бантом, а карточкой служило вот это. — В руке у хозяина дома появился сложенный вчетверо лист бумаги. — А что касается места… ай, ладно, всё равно документы переносить придётся…

Сайко-Комон, сделав такой комментарий, подошёл и одним движением небрежно откинул сегмент пола, сделанный под классический матрас-татами. Потом что-то сделал рукой… и поднял дощатую крышку люка в полу — до того момента это место выглядело просто полом. Под деревянной крышкой покоился серьёзный металлический люк с кодовым замком.

— Теперь даже не знаю, что мне сделать из своего архива, может, продуктовый погреб? Как думаешь, кохай?

— Эм, бывшее бомбоубежище? — Предположил вакагашира и, дождавшись кивка, предложил. — Лучше ещё одну переговорную комнату… антуражно получится, семпай?

— Хорошее у тебя воображение, Тахара-кун! Прям завидно! Ну ладно, а теперь, собственно, вот тебе и записка. Прочти, и поймёшь, почему я всё это рассказываю именно тебе!

Не без трепета вакагашира развернул бумагу и буквально впился глазами в текст — тот был написан характерным, очень знакомым почерком. Да и содержание…

Здравствуй, Хандо-одзисан! С праздником! Сто лет папа меня к тебе не возил, хорошо, что ты о себе напомнил! Зацени подарок — сама выбирала! Господин моего мужа пообещал, что его доставят ровно к началу праздника — ну правда круто? Ой, я чуть не забыла, чего вообще начала писать: тут ваши мальчики…