Паутина из шрамов - [164]

Всё это время я также пытался наладить отношения с Йоханной. Она запустила свою линию одежды, была продуктивна и креативна, но мы не могли существовать друг с другом как единое целое. Мы даже ходили к семейному психологу, практичной, умной женщине без каких-либо предубеждений, которая дала пару рекомендаций. Но из этого ничего не вышло; необходимые перемены не происходили.

Однажды тем летом мы едва не расстались. Йоханна переехала в спальню на первый этаж, на время, пока не найдёт себе жильё. Я не собирался снова выгонять её. Но, конечно, это привело к ночным визитам друг к другу. Запретный плод наших связей в спальне на первом этаже на разбросанной одежде некоторое время делал чудеса в нашей сексуальной жизни. Но, в итоге, мы всё же расстались, и я снял для неё небольшое бунгало на Беверли Хиллз. Я позволил ей пользоваться машиной, пока не истечёт срок аренды, а после она вернула её мне без дверных ручек, стерео и даже без ковриков. Это было символично для наших отношений. Я хотел помочь ей, а она возвратила мне её в разрушенном состоянии, сказав, что страховка покроет расходы.

Даже после того, как она выехала из моего дома, наша связь продолжалась. Раньше я возвращался к наркотикам, теперь их место заняла Йоханна. После Рождества 2001 мы снова отправились на остров Святого Варфоломея и сняли домик на пляже. В один из дней она захотела научиться сёрфингу, мы прошли около четверти мили пешком, пока не обнаружили обрыв, но волны там были величиной с дом, слишком большие, чтобы учиться на них. Мы оказались в опасной зоне, где волны накатывали прямо на нас, и, задержав дыхание, ждали, пока они не утихнут. Наконец, мы начали кататься, но в водовороте ремешок на доске Йоханны порвался, я подплыл к ней и дал свою. Мы вместе выбрались на берег. Но в замешательстве от бушующих волн мы совершили ошибку, возвращаясь чрез коралловые рифы вместо того, чтобы выбрать канал. Нам повезло, что мы остались живы, но, с другой стороны, нам пришлось идти через эти рифы, которые были покрыты моллюсками и морскими ежами. Даже маленькой волны хватило бы, чтобы сбить нас с ног, которые были исколоты камнями и причиняющими огромный дискомфорт иголками морских ежей, которые было очень сложно удалить.

Йоханна начала истерично кричать на меня, как будто это я хотел, чтобы её искололи ежи. Следующие два дня я провёл в поисках докторов и в разъездах по аптекам, пытаясь хоть чем-то помочь ей, но она не успокаивалась. Она очень плохо относилась ко мне во время всей нашей поездки, и я снова осознал, что эта девушка не для меня.

Мы всё ещё были на острове, когда я дошёл до предела.

— Йо, ты должна поехать домой, — сказал я ей, — я не хочу сидеть тут и слушать твои крики. Я сделал всё, что мог, чтобы тебе понравилось это путешествие, хотел впустить тебя в свою жизнь, но быть рядом с тобой невыносимо.

Я отправил её домой, и мы снова расстались. В следующем же году вновь случился рецидив. Я возвращался к ней, потому что скучал по её дружбе, но это всегда заканчивалось одинаково, никакого прогресса. Наши отношения длились четыре года, и всё это время её одинаково сильно бесили всякие несущественные мелочи. Она лежала в кровати, вскипая от какой-то ссоры, которая не стоила и выеденного яйца. Я извинялся и говорил: «Давай забудем об этом, я виноват. Я люблю тебя, забочусь о тебе, хочу, чтобы ты была счастлива. Давай наслаждаться нашей любовью и жизнью». Но она не прекращала, не хотела идти счастливым путём.

Даже все наши проблемы с Йоханной не могли вернуть меня к наркотикам. Мои собрания за завтраком по средам были обязательными, всем нам нравилось быть полезными друг другу. Мы помогали людям, приводили их на собрания, находили новых людей в наш особенный круг, чтобы они могли увидеть, что жизнь без наркотиков не означает отсутствие вечеринок. У нас были новые, нормальные вечеринки. Но момент ясности это ещё не всё; такое случалось со мной и раньше. Его должны сопровождать усиленные ежедневные упражнения. Это банальная аксиома, но практика действительно основа совершенства. Если ты хочешь стать сильным пловцом или опытным музыкантом, то нужно практиковаться. То же самое и с трезвостью, но только тут ставки выше. Если ты не следуешь своей программе каждый день, то ставишь себя в положение, когда ты в любой момент можешь слететь с орбиты.

У меня процесс выздоровления вызывал восторг. Мне нравилось ходить на собрания, нравилось слушать других людей. Некоторые выступавшие всё же были скучными старыми пустословами, но некоторые были настоящими ангелами. На одном из собраний я увидел большого мексиканского транссексуала в женской одежде, который рассказывал свою историю жизни. Она шутила, пела и, источая положительную энергию, говорила о том, как важно быть полезным. Когда она, ушла я понял, что видел ангела. То же самое чувство посещало меня, когда я смотрел на ковбоев из Монтаны, проповедников с юга, всех этих людей, которые были на пороге смерти, а сейчас несут послание света, любви и выздоровления. Собрания — это смесь различных форм: свободного семинара, лекции и общественной деятельности. Иногда на них даже можно было повстречать сексуальных девушек. Все люди тут забавные, творческие и весёлые. Как сказано в книге: «Мы не из мрачной компании».