Паутина - [15]

Через неделю Габо, оформившись на работу, ушел в лес, и с тех пор никому из сельчан не сказал ни одного доброго слова, не посмотрел на человека добрым взглядом. Он ни с кем не ругался, никого не оскорблял, но, бывало, так посмотрит, что у человека мурашки пробегали по телу. А еще больше ненависти было в словах, когда он разговаривал с сельчанами в редкие случаи появления в селе, особенно, если видел благодатные изменения в жизни сельчан…

Однажды Габо чуть было не застрелил председателя сельсовета, когда тот встретил лесника на улице в селе и начал выговаривать Габо за то, что тот гонит крестьян из лесу, где они с разрешения сельсовета заготавливали себе на зиму дрова.

Лесник уже вскинул ружье, которое всегда было при нем… Хорошо, что рядом оказался племянник председателя и успел оттолкнуть дуло ружья в сторону. Председатель не стал заявлять на него куда следует, пожалел. Дело замяли, но Габо вместо благодарности еще больше возненавидел председателя: перестал здороваться, демонстративно обходил стороной, если случайно встречался с ним на улице. Так же относился он и к новому председателю сельсовета, которого избрали после того, как прежний уехал с семьей в Орджоникидзе.

Со временем Габо вообще перестал появляться в селе. Он передавал сельчанам, встречая их в лесу, деньги, и они покупали для него в сельмаге керосин, соль, спички, другую хозяйственную мелочь, редко кое-что из одежды. Приходил Габо только для того, чтобы сдавать заготовителям потребкооперации шкуры убитых им во время охотничьего сезона зверей. Тогда он делал в. сельмаге хозяйственные покупки, брал две бутылки водки и шел в гости к Сандро. Там лесник одаривал домашних Грошевыми подарками, выпивал бутылку водки сам и заваливался спать. Уходил он всегда ночью, когда все в доме спали.

Сандро и рад был избавиться от дружеского расположения Габо, да что поделаешь, не выгонишь же из дома. Ни в трезвом, ни в пьяном виде Габо ни разу не проговорился, из какого он грузинского села. Просто говорил— жил в Грузии, и все.

Новый председатель сельсовета как-то потребовал у Габо его паспорт, но лесник сказал, что паспорт завалился где-то в сторожке и его трудно найти.

Первое время сельчане жалели Габо, считая, что он немного не в себе после перенесенного несчастья, но со временем поняли, что это просто злой и вредный человек, от которого нужно держаться подальше.

За все годы своего лесничества Габо не получил ни одного письма, о нем не спросил ни один посторонний человек, никто не передал ему привета. Получалось так, что у Габо не было ни родственников, ни друзей, ни знакомых… В конце концов сельчане сделали вывод: «Если Габо жил и в Грузии так же, как живет в их селе, то кто захочет писать такому человеку или передавать ему привет…»

Сельские комсомольцы как-то решили заняться выяснением личности лесника, чтобы узнать, «что это за птица», но старшие отговорили их. Не стоит, убеждали они, ведь Габо никому не мешает, а после ссоры со старым председателем сельсовета перестал препятствовать сельчанам заготавливать дрова.

Таким был Габо, поэтому в селе никто и не плакал, когда он умер. И надо же было, чтобы именно Сандро выпала тяжкая доля хоронить его.

Сандро вспомнил, что в последнее время лесник жаловался на боли в сердце, но всегда отказывался от всех лекарств, которые предлагали ему в доме Сандро, заявлял, что сердца его «хватит, чтобы дожить до светлого дня». До какого светлого дня, Сандро не знал.

Выслушав стариков и уточнив нужные для себя детали, связанные с личностью Габо, Кобаев отпустил их, а затем приказал Пащенко доложить подробно: где был обнаружен лесник, в каком положении и что думает по этому поводу сам командир поисковой группы.

Пащенко докладывал спокойно, обстоятельно, подчеркнуто официально.

На лесника поисковая группа вышла по следу колес повозки: он вел в глубь леса. Тело Габо было обнаружено у самой обочины дороги, которой, по всей вероятности, пользовались довольно редко, потому что колея изрядно заросла травой и была засыпана опавшими листьями. Неподалеку от тела пасся впряженный в повозку мерин, рядом бегала собака.

По тому, как лежало тело, можно было предположить, что инфаркт настиг Габо, когда он ехал на повозке и что упал он с облучка. При большой скорости повозки он не мог бы упасть почти перпендикулярно дороге. Лошадь, наверное, остановилась сразу, как только Габо свалился на землю. Ехал он, видно, в сторону своей сторожки, причем не ранее, как этой ночью, что подтвердил и эксперт. Поисковая группа прошла до конца дороги, по которой Габо ездил в глубь леса и которая упирается в край глубокой лощины. Что заставило лесника ночью впрягать мерина в повозку и ехать так далеко от сторожки по непроглядному лесу? Повозка была пустой, значит, версия о том, что лесник ездил куда-то за грузом, исключается. Может, он отвозил куда-то поклажу? Но что это могло быть да еще в такую пору? Причем место, где лесник нашел свой конец, на редкость безлюдное даже днем. Остается предполагать, что ночью у лесника внезапно возникла крайняя необходимость отправиться в путь, конечно, не по делам лесничества — нет в работе Габо таких архиважных и архисрочных дел, которые могли бы заставить его пуститься в дорогу в такую пору.