Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - [81]
— Так что с Ольгой? — переспросила Варя только ради того, чтобы не поддерживать скользкую тему.
Маргарита Ивановна задумалась:
— Она же вроде не пьет?
— Нет. Насколько знаю, капли в рот не берет. Даже странно.
— В том-то и дело… Знаешь, мне показалось, она на «колесах». Какая-то чересчур возбужденная: глаза горят, слова опережают мысли. Я поймала ее у полки с рыбными консервами — она уж как-то слишком поспешно, будто чего-то боялась, набрасывала их в тележку. Консервы хороши для холостяка, водку закусывать, но не для матери маленького ребенка.
— Почему же? Моя время от времени шпроты с хлебушком да с лучком с удовольствием съест.
— Регинку я что-то вообще не вижу, она в сад, кстати, ходит?
— Нет. Ольга написала заявление и забрала ее. Вроде у родственников она каких-то на даче.
— Да?! — поиграла густо накрашенными бровями Маргарита. — Нет у них никого. С отцом Регинки сама знаешь как, а у Ольгиных покойных родителей ни братьев, ни сестер не было — все в войну погибли, весь род как выкосило.
— Может, остались какие-то близкие друзья?
Маргарита махнула рукой:
— Затворники они были, а то не помнишь! Когда хоронили, кроме Ольги, меня и Тоньки, никого на кладбище не было. Странная семейка, что тут скажешь. Еще когда бабка их жива была, древняя такая, горбатая, с бородавкой в полщеки, помнишь? На лавке все сидела… Тогда они хоть как-то с людьми взаимодействовали через нее.
— Бабку смутно, но помню. Всегда ее боялась, неприятная была старуха.
— Ага, еще злоязыкая как черт. И платок пуховый даже в жару надевала. А рубиновой брошкой концы подкалывала. Поговаривали, бесноватая она. В деревне мужика у соперницы увела, а та на нее порчу навела. Вот и вышла: половина ее вроде как нормальная, а вторая половина с бесами разговаривала.
— А квартиру-то как они эту получили?
— Ольгин отец в пятьдесят седьмом году получил. Бабку эту, девать, по всей видимости, некуда было, вот и пришлось им с ней одним домом жить. Думали, за Ольгой смотреть будет, пока сами на работе, да бабка та в своем мире жила. Ольга же с детства, что и дочь ее сейчас, шибко была самостоятельная… Ты, может, поднимешься на пятый, посмотришь, что там да как?
— Не стоит…
Про инцидент с садиком и Ольгину просьбу взять Регину в отпуск Варя умолчала.
Обсуждать чужую жизнь ей не хотелось, да и своих забот, как обычно, было полно.
— Ладно, Варь, права ты, чай не тридцать седьмой год, чтобы за соседями следить. Пускай живут, как хотят. Мне только девку Ольгину жалко. Без любви она растет.
— Ну, не преувеличивайте… Она просто самостоятельная, как и ее мать, сами же сказали.
— Нет, уж таким волчонком Ольга в детстве не была… Горя хлебнула, вот и головкой поехала… Смотри, — Маргарита кивнула в сторону резвящейся вокруг песочницы Анюты. — Непоседливый, нормальный ребенок! А Регинка как умудренная печальным опытом бабенка… И в глазах — не то злоба, не то тоска.
Варя, желая поскорее закруглить неприятный разговор, отмахнулась:
— Да бросьте вы, все дети разные! Она не так давно с Анютой у нас играла, да, молчаливый, не слишком контактный, но в общем и целом нормальный ребенок.
Над их головами скрипнуло окно. Отдернув занавеску, из него высунулся Маргаритин муж:
— Привет, Варюша. Как там служба — и опасна, и трудна? — подмигнул он Самоваровой и нетерпеливым голосом проголодавшегося мужчины обратился он к жене: — Марго, пора бы отужинать!
С кухни тянуло только что пожаренной, с лучком, картошкой.
— Так накрывай! — деловито махнула ему Маргарита. — Но Ольга, говорю тебе, была в универсаме очень странная, — вернулась она к разговору.
— Думаю, она просто влюбилась, — вспомнив резкие перемены во внешности неулыбчивой пианистки уверенно предположила Самоварова.
Вдыхая в себя аппетитный запах картошки, она почувствовала сильный голод и окликнула Анюту.
«И я сейчас нам картошечки нажарю…», — наконец распрощавшись с соседкой решила она.
…Осторожно выпроставшись из-под одеяла, Варвара Сергеевна, под мирное сопенье доктора, нашарила в темноте тапки и стянула со спинки кресла халат.
Стараясь ступать как можно тише, она вышла из комнаты.
Хотела было накинуть пальто и выйти к подъезду подышать воздухом, но при одной мысли о том, что она окажется в ночи одна, ей стало не по себе.
Варвара Сергеевна прошла в ванную и, включив воду, присела на бортик.
Вскоре ванная заполнилась серым, душным туманом.
И вдруг в этом тумане перед глазами мелькнула красная, как глаз вампира, точка.
«Не отпевал же никто, не отмаливал…».
Давя в себе страх, Самоварова поспешила в комнату.
Ей надо было срочно на что-то переключиться.
Прижимаясь к плечу Валеры, она заставляла себя думать о том, зачем он все-таки пошел в кафе с той миловидной брюнеткой и почему ей знакомо ее лицо.
— Петя, я третий раз повторяю, что сбор надо переносить на начало декабря, — Инфанта брезгливо отодвинула от себя пепельницу с дымящимся окурком.
Они сидели в отдельном кабинете грузинского ресторана, где, несмотря на закон, Пете любезно разрешали курить.
— Богиня, времени мало… Не все смогут оперативно подбить дела. Мы же хотели в конце декабря, по-праздничному, в загородном клубе.
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.
Какую цену вы готовы заплатить за счастье? И что для вас означает это понятие: привычный набор муж/дети/достаток? Или обжигающую страсть? И как жить после того, как пожар чувств потухнет? Героини романа Полины Елизаровой «Бабы» невероятным образом связаны между собой не только общностью женских судеб, но и чувствами – раскрывшимися и потаенными, забытыми и жгучими до слез. Но слез их мы не видим, а, захваченные необычным сюжетом, наблюдаем малейшие движения души, вместе с ними видим пророческие сны и явственно слышим их негромкие голоса.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.
Она прыгнула с Братеевского моста на глазах у детей, – пишет Александра в своём сетевом дневнике. Странный человек преследует её. Может, он замешан в подстрекательстве к самоубийству женщины? Так или иначе, ей страшно… Потому что тот, кто охотится за ней – настоящий психопат, и она никому не может об этом сказать. Рано или поздно он поймает её. Теперь она станет его очередной жертвой? Что может противопоставить 17-летняя студентка явно опасному маньяку?
Яков Брюс – знаковая историческая личность для нашего государства открывается с новой фантастической стороны. Однажды, потеряв все, что было ему дорого, он берет себе новое имя Мастер и бросается с головой в фантастическое противостояние с инопланетными силами, надеясь восполнить таким образом брешь в своей душе.
Санкт-Петербург конца XXI века. Коррумпированные власти, трущобы в границах города, митинги инопланетян за равноправие, местные новости страшат людей серийными убийствами. Проснувшись с жутким похмельем, частная сыщица Александра Зайцева берётся за новое дело, полученное от успешного бизнесмена. Он попросил найти его бывшую жену и дочь, что бесследно исчезли несколько дней назад. Вполне обычная семейная драма, но ведь и времена нынче неспокойные. Вдобавок работа девушки осложняется её крайне тяжелым физическим и психическим состоянием.
Вирус, постепенно приводящей к полной деградации головной мозг человека, повсеместно охватил все уголки планеты, при этом оказывая обратный эффект на подавляющее число млекопитающих. Понимание этого факта вынудил человечество истребить зачатки конкурентного мышления во имя собственного значения. В этом, охваченном жестокостью мире, где за долгое время люди успели потерять остатки здравомыслия и выживали лишь за счет густонаселенности городов, и начнется история главного героя…
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже. Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована.