Патти Дифуса - [17]

— Вы меня не помните?

Я впервые посмотрела ему в лицо, и, естественно, я его ПОМНИЛА!

— Прошлой весной ты привез меня в Меркамадрид и подарил килограмм креветок! — Если в мире существовал человек, которого я хотела бы снова увидеть, — так это его.

— Совершенно точно.

— Ты не представляешь, как это меня растрогало. Я открыла окно, чтобы тебя поблагодарить, но ты уже уехал, а мою гостиную наполнил весенний воздух.

— Я читал. Твое описание меня тоже растрогало.

— В тот раз мы не слишком много разговаривали. Что же случилось, откуда столько красноречия?

— Ничего. Я выжил.

Он все так же походил на Роберта Митчума в фильме «Из прошлого». После моего плачевного буржуазного приключения я была очень рада, когда таксист довез меня до дверей моего дома. Как только мы приехали, он — угадав, что мне это нужно, но я слишком слаба, чтобы просить, — взял меня за руку и довел до самой постели, он снял с меня туфли и сам сел рядом, на краешек. Понемногу тишина справилась с моей тоской — словно губка прошлась по грязному полу. Я подумала про себя: передо мной открывается новая жизнь.

Было очень жаль, что эта новая жизнь продолжалась всего пять часов, а потом таксист ушел, снова оставив меня наедине с собой и с моим самокопанием.

Я поняла, что я по природе женщина одинокая и извращенная. Моя жизнь, как и мои рассказы, состоит только из завязки, но не имеет ни ядра, ни развязки. Мне хотелось бы найти в этом таксисте какой-то новый горизонт, что-то, что бы оправдало и объяснило эту перемену, которая неумолимо свершается во мне. Но этого не случилось.

Придется поискать где-нибудь еще.

Мне страшно, я чувствую, что вдруг разом повзрослела!

11. Миф о Патти

Прежде чем уйти, я хочу оставить разгромное завещание, чтобы никто не думал, что я заболела или вышла замуж.

ПРОЩАЙТЕ.

Меня уже ничто не развлекает, особенно теперь, когда РАЗВЛЕЧЕНИЕ стало МОДОЙ. СЛАВА — это то, что заставляет тебя повторяться от главы к главе. Если ты остроумна, от тебя ожидают, что ты будешь такой всегда. Если признаешь, что легковозбудима, то предполагают, что у тебя между ног ВЛАЖНО все время. Если обладаешь спонтанной реакцией — ждут грубостей. Если у тебя появилась ПРЕКРАСНАЯ ИДЕЯ начать вести ЗАПИСКИ с единственной целью — показать, что у тебя тоже есть пишущая машинка, и эти записки получаются веселыми, бесстыдными, озорными, прикольными и так далее и вводят в моду веселье, бесстыдство, озорство и приколы — твоей вины здесь нет. Ненавижу всю шайку этих бездарных читателей, которым хватает наглости вставать на мою точку зрения и которые бурно приветствуют все, что я ни сделаю, что ни скажу.

Если я что-то делаю — так для того, чтобы быть ЕДИНСТВЕННОЙ. Я не хочу, чтобы меня понимали и уж тем более чтобы мне подражали. Нет ничего более тоскливого, чем слушать эхо собственных шагов. Отвратительно приходить на тусовку и выслушивать слова восхищения: люди заявляют тебе, что БЕЗ ПАТТИ «ЛА ЛУНА» НЕ СУЩЕСТВУЕТ, люди считают себя такими же, как Я, люди кричат, что после ЖЕНЕВЬЕВЫ БРАБАНТСКОЙ [61] в испанской литературе не было такой яркой фигуры, как Я. На днях одна мадридская газета опубликовала анкету: куча интеллектуалов и прихлебателей из окололитературных кругов должна была назвать самые значительные романы, написанные по-испански за последние три века, и все они, ВСЕ проголосовали за мои «ЗАПИСКИ» — оценив их выше, чем даже «Сто лет одиночества». Да за кого же они меня принимают? За романистку? В этом они ошибаются. Неужели никто из них не заметил, что я не сплю и мне нужно на что-то использовать это время? Кто Я такая, чтобы насаждать грубость и дурной вкус? Я уверена, это Бог меня наказал. Увидев свое отражение в других, я почувствовала презрение к СЕБЕ САМОЙ. И это мне НЕ нравится. Почему я должна превращаться в МИФ? Единственное, к чему я стремилась, — это хорошенько заработать и быть счастливой, и тем не менее теперь, каждую ночь, просто потому, что я рассказываю о себе невероятно умно и талантливо, я превращаюсь в образец для подражания, хотя должно бы быть наоборот. Что происходит в Испании? Почему такую БЛЯДЬ, как Я, почитают не меньше королевы Софии, а восхищаются, пожалуй, и больше? МОЯ ОСЛЕПИТЕЛЬНОСТЬ, мой талант, изящество, с которым я пишу о Члене, наркотиках и так далее, не являются оправданием.

До сих пор в Испании царила ПОСРЕДСТВЕННОСТЬ, почему же с моим приходом в общественную жизнь все переменилось? Почему нынче в цене талант, естественный шарм, спонтанность, непринужденность, умение называть вещи своими именами и к тому же делать это тонко, если всего несколько месяцев назад тебя за такие штуки могли сжечь на костре?

Ситуация изменилась, это очевидно. Но я не желаю брать ответственность на себя и уж тем более зарабатывать на этом. До недавнего времени я зарабатывала проституцией и не нуждалась в официальном признании такой жизни. Я не настолько глубокомысленна, чтобы выдавать свой образ жизни за фривольный.

ПРОЩАЙТЕ.

Другими словами, я ухожу. Ухожу. Я уж придумаю что-нибудь, чтобы поразвлечься. Ненавижу задавать моду, знала бы раньше — не написала бы ни строчки. «Ла Луна» теперь превратилась в мою тень, точнее, во множество теней. Всюду игра, всюду секс, всюду радость и бездумность. Ну уж дудки. Игры перестают быть таковыми, когда превращаются в культурный манифест. Раньше вечеринка была местом, где у тебя могли похитить драгоценности или парня, и это создавало напряжение, историю, достойную того, чтобы ее продолжить. Теперь вечеринка — это ровная площадка, по которой твои старые подружки, уже мумифицированные, прогуливаются взад-вперед, позируя перед фотографами-любителями, а позже те отбирают худшие снимки и их публикуют. Кого это обманет? В последнее время единственное, что происходит на тусовках, — это фотографии, и, уж простите, мне этого мало. В общем, Я обойдусь без вечеринок. И обойдусь без людей, которые рассказывают о вечеринках, которые изображают их в комиксах или снимают их, а потом публикуют снимки, словно это кому-то важно.