Патрульный времени - [199]

Монах поставил фонарь на глиняный пол и опустился на колени. Он поднял золотой кубок, поднес его к неяркому свету фонаря, пробормотал что-то и покачал головой. На кубке виднелась вмятина: изображенные на нем фигурки были повреждены.

— Тот, кто принимал эту вещь, уронил ее или отшвырнул ногой. — В голосе его слышались гневные нотки. Или Кастелару это показалось? — Скоты. Никакого почтения к мастерству.

Кастелар взял кубок и взвесил его в руке. Не меньше четверти фунта, решил он и возразил:

— Какое это имеет значение? Скоро все пойдет в переплавку.

— В самом деле, — с горечью заметил монах и добавил: — Несколько предметов, которые могут заинтересовать императора, будут сохранены. Я отбираю самое лучшее, в надежде, что Писарро прислушается к моим доводам и отберет эти вещи. Но он по большей части со мной не соглашается.

— Какая между ними разница? Все, что здесь находится, просто уродливо.

В серых глазах монаха появился упрек.

— Мне казалось, вы более мудры, более способны понять, что у людей есть много разных способов… восславить Господа через красоту своих творений. Вы же получили образование?

— Знаю латынь. Умею читать, писать, считать. Немного знаком с историей и астрономией. Но боюсь, многое позабыл.

— А еще вы путешествовали.

— Я воевал во Франции и Италии. Могу изъясняться на тех языках.

— У меня создалось впечатление, что вы знаете и язык кечуа.

— Совсем немного. Ровно столько, чтобы не позволить туземцам валять дурака, знаете ли, или строить козни у себя под носом.

Кастелар почувствовал, что подвергается тонкому, но основательному допросу, и переменил тему разговора.

— Вы сказали, что ведете учет всех ценностей. Где же ваши перо и бумага?

— У меня превосходная память. К тому же, как вы сами заметили, нет особого смысла учитывать вещи, которые неизбежно превратятся в слитки. Но хочется быть уверенным в том, что они не послужат ни богопротивному делу, ни колдовству…

Ведя беседу с Кастеларом, Танакуил одновременно сортировал и раскладывал перед собой разнообразные предметы — украшения, блюда, сосуды, статуэтки, казавшиеся испанцу совсем непривлекательными. Покончив с этим делом, монах сунул руку в мешочек, висевший у него на поясе, и извлек оттуда необычайного вида шкатулку. Кастелар нагнулся и прищурил глаза, стремясь получше ее разглядеть.

— Что это? — спросил он.

— Мощи. Здесь находится фаланга пальца святого Ипполита.

Кастелар перекрестился и еще внимательнее уставился на шкатулку.

— Никогда не видел ничего подобного.

Шкатулка была величиной с ладонь, с округлыми краями. Крышка черного цвета, на ней — крест из перламутра. Спереди вставлены два кристалла выпуклой формы.

— Редкая вещь, — пояснил монах. — Оставили мавры, когда покидали Гранаду. Затем, с благословения церкви, ее сделали ковчегом для святых мощей. Епископ, который доверил ее мне, объяснил, что мощи обладают особой силой, способной противостоять языческой магии. Капитан Писарро и брат Вальверде решили, что будет разумно и уж во всяком случае не принесет никакого вреда, если каждый предмет из сокровищ инков я подвергну действию этих святых мощей.

Он поудобнее устроился на полу, взял золотую фигурку, изображавшую какое-то животное, и поднес ее к кристалликам на стенке шкатулки. Губы его при этом беззвучно шевелились. Закончив манипуляции, он поставил фигурку на пол и взялся за следующую.

Кастелар между тем переминался с ноги на ногу.

Спустя некоторое время Танакуил сказал ему с улыбкой:

— Я предупреждал, что это будет утомительно. Мне приходится заниматься этим часами. Так что отправляйтесь спать, дон Луис.

Кастелар зевнул.

— Похоже, вы правы. Спасибо за любезность.

Внезапно послышался низкий шипящий звук, за которым последовал глухой удар. Испанец круто обернулся. То, что он увидел, заставило его на мгновение остолбенеть — он не поверил собственным глазам.

У стены появился непонятный массивный предмет — какая-то удлиненная конструкция, похоже, из стали, с парой рукояток впереди и седлами без стремян, на которых восседали двое. Конкистадор видел все отчетливо, поскольку сидевший сзади человек держал в руках какой-то продолговатый предмет, испускающий яркий свет. На обоих пришельцах были черные облегающие костюмы. По контрасту с ними руки и лица казались мертвенно-белыми и невыразительными.

Монах вскочил с пола и что-то прокричал. Но кричал он не по-испански. Кастелар заметил, что на лицах пришельцев отразилось изумление. Будь они даже колдунами или исчадиями ада — все равно, их силы не могли сравниться с могуществом Господа и всех его святых. Кастелар выхватил шпагу.

— Сант-Яго с нами, вперед! — выкрикнул он старинный боевой клич испанцев, с которым они изгоняли мавров из Испании. Этот возглас могли услышать часовые за стенами сокровищницы и…

Человек на переднем сиденье поднял какую-то трубку. Вспышка! Кастелар провалился в небытие.

15 апреля 1610 года

"Мачу-Пикчу! — мелькнуло в голове Стивена Тамберли, едва он очнулся. И тут же: — Нет. Что-то не то. Не тот город, который я знал. В каком я времени?"

Он поднялся на ноги. Ясность сознания и чувств подсказывали ему, что он подвергся воздействию электронного парализатора, скорее всего из двадцать четвертого века. Ладно… Гораздо больше его поразило появление этих людей на машине, которая будет изобретена спустя несколько тысяч лет после его рождения.