Пасынки Апокалипсиса - [27]

— Ну, так что нам оставалось? — уперся в меня тяжелым взглядом Саня, — Тем более они фактически своим появлением нас из-под вертолетного обстрела вывели…

Крыть было нечем, но я никак не мог успокоиться от того что фактически мы с Кариной сыграли в чужую игру со множеством неизвестных.

— Да хоть письмо-то мог нормальное написать? — продолжал я высказывать обиды, но звучал уже намного спокойней.

— Письмо тоже не я писал, — с плохо скрываемой досадой цедил Саня, — У Джинна в команде есть один, русский, вернее хохол, или белорус судя по говору — он и сочинял. Мы же фактически в заложниках вашего поведения оказались…

Хлопнула дверь и в каюту вошли Карина, Сергей и маленький китаец с белой сумкой.

— Судовой врач, — моргнул мне Серега, — Обход заканчивает.

Судя по царапинам на щеке, и надорванному воротнику халате эскулапу на импровизированном обходе досталось. Настороженный взгляд его раскосых глаз остановился на Рубане и он что-то мелко-мелко заговорил по-китайски.

— Переживает, что ты не привязан, — пояснила Карина, — Жалуется, мол, другие даже на фиксации его достать умудрились…

— Скажи, этот к препарату адаптирован, — попросил Серега, — Они же теперь с Михой как настоящие братья, — моргнул он мне.

Я ничего не понимал. Саня добродушно рассмеялся его словам, и как ни странно его поведение успокоило азиата в белом халате.

Без тени колебаний он подошел к Рубану, ткнул пальцем в грудь и что-то чирикнул.

— Просит ранение показать, — перевела Карина.

Я тем временем пытался освоить слова Сергея.

«Адаптирован? Братья? Неужели среди шприцев с сывороткой ярости было нечто, что успели-таки вывернуть из моей крови лабораторные крысы Чжао?»

Неожиданно в памяти всплыла картинка, как здоровяк стреляет на палубе из пистолета в Рубана, и я с интересом полез через плечо врача, а тот уже удивлялся.

Цвикая что-то по-китайски, он осторожно и с недоверием трогал розовую кожу под Саниной ключицей.

— Говорит: не может быть, — перевела Карина, — Такая регенерация… Невозможно!

Врач тем временем осмотрел выходное отверстие пули, объявил, что Саня здоров и может покинуть каюту. После ушел, оставив нас, наконец-то, вместе.

Как ни странно, ни у кого не возникло желания обниматься, по-киношному тыкая друг друга в плечо, или рыдать друг у друга на груди — мы просто уселись, кто, где мог и заговорили.

Это было как шквал. Через слова от нас уходило напряжение непростого дня, и появлялась та самая светлая полоска, что носит скромное название лучика света в темном царстве.

Оружия у нас с собой почти не было. Джинн вместе с парой сержантов, не принимавших участия в штурме, а соответственно чистых от сыворотки ярости собрал весь габаритный арсенал, и они утащили его в импровизированную оружейку. После были расписаны караулы, четко отработаны инструкции и нас включили в список часовых.

При себе оставались лишь пистолеты, да ножи. Автоматы получали лишь караульные. До нашего с Кариной заступления на пост оставалось меньше часа и сейчас мы выпытывали из Сереги с Рубаном все детали их чудесного исчезновения из-под вертолетного обстрела.

Оказалось наше убежище атаковали спустя каких-то двадцать минут после ухода меня и Карины. Ночная стрельба на топливозаправочном комплексе была лишь пробой сил — разведкой боем. Ну, или если хотите оценкой ситуации.

Вооружения команды Джинна могло хватить лишь для хорошего налета на банк, а против крупного калибра и вертолетов, невзирая на опыт и дерзость выиграть было сложно.

Именно поэтому две пары из его команды во время разведналета спокойно тралили территорию порта, пока не наткнулись на наших друзей. Переговоры получились молниеносными, и пока один развлекался с Серегой болтовней из-за угла на английском, другой элегантно пробрался к ним в тыл и, взяв парней на прицел, зачитал ультиматум.

Оказаться в плену — задача, однако Джинн не собирался разбрасываться живой силой, тем более Серега предложил им воспользоваться сывороткой ярости и для пущей убедительности неожиданно для всех вмазал Рубану неизвестный препарат с пометкой «Bird» справедливо полагая ампулу приветом от меня. Программист не ошибся.

— Мы сидели на допросе рядом, — морщился Саня, посматривая на Серегу с легкой ненавистью, — А он возьми и ткни меня шприцем в ляжку и все что внутри разом загнал.

— Не было выбора, — примирительно улыбался экспериментатор, — Зато после как ты себя показал — доверие к нам сразу полное…

Невольно представил себе насколько были поражены видавшие виды вояки.

Лекарство стало действовать буквально через десять минут, и для начала Саня выдал прыжок прямо за спины охранников из абсолютно неудобного положения — сидя. В свалке, правда, его слегка помяли, но разоружил он присутствующих мастерски.

Скользящее ножевое ранение, полученное в той кутерьме, затянулось на глазах у пораженного Джинна, а после как Саня вернул оружие и успокоился, парни были автоматически зачислены в команду. Но… с испытательным сроком.

Решение о позиции «кран» явилось той же ночью после оценки арсенала из грузовика, и единственная снайперская винтовка перекочевала к нам полусонным вместе с прочим бутором.