Пастырь Вселенной - [30]

— Нам не доехать до лагеря, — первым сказал он страшные слова, которые давно уже вертелись на окраинах полковничьего сознания, да тот не впускал их внутрь, уж такой безнадегой веяло от этой правды, что, казалось, ее лучше и не знать. Да и зачем — чем ближе они к лагерю, тем вроде бы больше шансов у них имелось на спасение. Разумеется, это было самообманом — какая разница, где сдохнуть — в 50 километрах от лагеря, где они находились теперь, или в двадцати, куда они в лучшем случае дотянут на остатках бензина… Но когда куда-то едешь, остается надежда, пусть и бессмысленная. Связи не было — рация молчала. Лайна попыталась было ее включить, но напрасно. А брать с собой мобильник в бой у спецназовцев, видите ли, считалось дурной приметой. Тем более этот глухой закуток и не обслуживался никем из операторов.

И тут Владимир понял, что настал тот момент, ради которого полковник интуитивно и пригласил его с собой. Лайна, для острастки, издалека стреляла по скачущим тварям, — патронов все равно не хватило бы на серьезную оборону автомобиля, когда бензин кончится. Зубцов мастерски, но, увы, почти бесцельно вел машину, теряющую топливо, в сторону лагеря. Володя же с третьей попытки окинул взглядом топографическую; карту местности, безжалостно скакавшую в руках, и в радиусе теоретически достижимых для них 25 километров обнаружил нечто, являвшееся, возможно, их ключом к спасению. Потом ему вспомнилась история про крысолова и волшебную дудочку. Еще Владимир подумал, что голубой цвет, овальное пятно которого на карте и привлекло его внимание, — это цвет надежды. И тогда он сказал, скомандовал почти — имел право — бездумно сжимавшему руль Зубцову:

— Поворачиваем направо!

— Это еще почему? — с раздражением снаружи и с надеждой в глубине голоса — надеждой, впрочем, не большей, чем у утопающего в адрес соломинки, отозвался полковник, перекрывая голосом грохот пулемета, такого послушного и меткого в руках Лайны.

— Там озеро. Если мы найдем катер или лодку хотя бы, мы сможем укрыться на середине. Сквирлы — неважные пловцы, а эта штука, — Володя ткнул пальцем в карту, — километра два в диаметре, не меньше.

— Он дело говорит, — оживилась Лайна. — Рискнем!

— Молодец, Володя, — по-командирски, с вернувшимся гонором подытожил полковник. — Не зря я тебя с собой взял. И ты, Лайна, молодец, — добавил он после паузы, прерываемой краткими, истерическими воплями пулемета, и начал широкий поворот, так, чтобы сквирлам, черными тенями скачущим позади, не удалось выйти наперерез автомобилю. — Такого умницу мне спасла. Ценю обоих.

Глава 8 МЕРТВОЕ ОЗЕРО

Через пять минут сумасшедшей гонки машина выскочила к озеру и помчалась по его пустынному берегу. Никого из людей поблизости не было — всех эвакуировали из-за инопланетной напасти. Капризная осенняя погода между тем уже успела затянуть теплое пока солнышко, и в озере отражалась лишь пелена грязно-серых, безотрадных облаков. Ветерок проводил по озерной глади полоски ряби — по всему было видно, что надо ждать дождя. Впрочем, до погоды нашим героям сейчас не было никакого дела. Машина, сумевшая прилично оторваться от преследователей, влетела в скромную деревушку, примечательным в которой было лишь то, что она стояла на берегу водоема. А значит, в ней наверняка — в это верили все трое выживших в схватке с Царицей-телепаткой — можно было обнаружить катер. Володя заметил, какой выразительный взгляд бросила королева на стекающие по лобовому стеклу автомобиля мозги шофера, убитого Ринатом. «Разглядела ведь, стерва, — подумалось Володе, — проголодалась, видно». И в то же время было в царице этой нечто… аристократическое, что ли, несмотря на ее червеобразность «Как бы она меня теперь не зомбировала», — забеспокоился Володя и, от греха подальше, накинул на червя мешок, защищающий от оттенков чарующего взгляда. Зубцов тормознул машину, чуть не въехав на ней в воду, — у самодельной пристани стоял небольшой, белый с красной продольной полосой катерок. Владимир с Лайной схватили упругое тело царицы, которая сейчас, видимо, утомившись поездкой, безвольно затихла, и залезли в катер со своей ношей. На дне кораблика валялись высохшие давно рыболовные сети, и Лайна с удовольствием обмотала червя еще и ими — она испытывала брезгливую ненависть к пленнице, а то, что та, несмотря на свою уродливость, еще и ухитрялась быть сексуальной, лишь усиливало омерзение. Плохо было другое — катер был привязан толстым железным тросом, скрепленным массивным замком. Разумеется, препятствие было бы устранимым, имейся в их распоряжении хотя бы минут двадцать времени — однако тишина, обычная в природе перед близким дождем, нынче была обманчивой — пройдет не более двух минут, и тут появятся целые полчища космической саранчи, умевшей выслеживать добычу не хуже собак. У Володи, впрочем, оставалась слабая надежда, что те сейчас, быть может, сбились со следа, однако Лайна, с тоской наблюдавшая за попытками Владимира отцепить трос от пристани или от кормы, сказала:

— Сейчас они будут здесь. Понимаете, Владимир, они ее чувствуют. У нас не более минуты.

Зубцов, кажется, замешкался в машине, но когда, полковник вышел на пристань, Володя увидел, что времени он даром не терял — на плече его висели два автомата и гранатомет, в руках же он держал пулемет, который ухитрился открутить со дна машины за рекордно короткие сроки. Оценив Володину проблему с замком, он лишь коротко бросил: