Пассажир без билета - [14]

— Ишлоник, домой! — раздался строгий голос с едва заметным грузинским акцентом, и собачку словно ветром сдуло.

Левка увидел элегантно одетого, стройного красавца с седыми висками. К лацкану его пиджака был прикреплен орден Трудового Красного Знамени.

— Здравствуйте, дядя Цхома! Здравствуйте, дядя Алекс! — раздались приветствия со всех сторон.

Увидев знаменитого Цхомелидзе, Левка оробел Неожиданно артист обратился к нему:

— К Волжанскому, мальчик?

Левка хотел ответить, но, смутившись, кивнул головой.

— Не холодно тебе так налегке?

— Ничего... — еле выдавил из себя Левка. — Жить можно...

Артист внимательно посмотрел на Левкины резиновые тапочки и скрылся. Левка глянул себе под ноги. Повсюду, где он ступал, резко отпечатались следы босых ног. Мальчик чуть не расплакался.

«Он понял, что тапочки для близиру... Одни верха... Грязный... Драный... И трусы рваные... И бандаж забыл... И поясницу ломит... Как просматриваться? Может, убежать?..» — подумал он.

Послышались шаги и оживленный разговор. Появились пианист, Цхомелидзе и два молодых человека.

Левка обмер. Он тут же узнал братьев, что вступились за него в поезде.

Пианист представил Волжанских.

— Я... Мы знакомы... Семь рублей вам должен... — Левка опустил глаза, снова заметил след босой ноги, быстро наступил на него, оставив новый след, покраснел. — Я... отдам...

Братья переглянулись. Владимир сказал:

— Это ошибка! В первый раз тебя вижу. А ты, Коля?

— И я впервые! — не моргнув глазом, ответил Николай.

— Как же... в поезде... — растерянно возразил Левка, — у вас еще есть жена...

— Есть жена, но это просто совпадение. И вообще мы не поездом приехали, а на самолете прилетели... Верно, дядя Цхома?

— Как же неверно, когда я вас встречал на аэродроме? — кивнул Цхомелидзе. — И вообще пора! Человек волнуется, просматриваться пришел, а мы тянем. Идите-ка, готовьтесь!

Братья и Левка двинулись по коридору, остановились у дверей с надписью «Волжанские».

— Подожди-ка минуточку, — сказал Владимир и скрылся за дверью.

«Жену пошел предупредить...» — предположил Левка.

— Входи! — вскоре крикнул Владимир.

Так и оказалось. Левка тут же узнал Марину. Она сидела, отвернувшись, в широком халате и наспех накинутом на голову платке.

— Ну разве ж это она? — спросил Владимир.

— Да... Вы правы... Я ошибся, кажется, — пролепетал Левка, опуская глаза. — Вы... это не вы...

— А я что говорил? — очень обрадовался Владимир. — Конечно! Мы — не мы! А она — не она!..

Владимир достал откуда-то из ящика тапочки, трусы, бандаж и протянул их Левке.

— Одевайся! Пойдем посмотрим, что умеешь делать!

Все вышли, оставили его одного: Левка быстро оделся, оглянулся по сторонам.

В длинной, узкой гардеробной были расклеены афиши, таблички: «Не курить!», — аккуратно развешаны обшитые чешуйками трико зеленого цвета, несколько лягушачьих голов из папье-маше. К доске, стоящей у зеркала, были приколоты три высохшие лягушки. На окне, в аквариуме, покрытом марлей, тоже плавали лягушки.

«Что же за номер у них все-таки?.. Подойду ли? — в волнении подумал Левка. — Как бы радикулит не скрутил...»

— Готов? — крикнул из-за дверей Владимир.

— Готов!

— Тогда пошли.

Его вывели на манеж. Под ногами мягко пружинили опилки. Вокруг сновало множество людей.

— Дайте полный свет! — крикнул Цхомелидзе.

Вспыхнули прожекторы. Левка зажмурился от неожиданности. Слышался треск и шипение вольтовых дуг.

— Разминайся, — сказал Владимир.

— Нет, не надо! — хрипло ответил Левка.

— Как же без разминки?

— Ничего, ничего...

Казалось, еще ни разу в жизни он так не волновался. Забыв про радикулит, Левка выжал стойку, до боли оттянул носочки. В зале послышались одобрительные возгласы. Владимир сказал:

— Молодец! Что еще можешь?

— Шпагат, боген, складки...

— Показывай! Не спеши!

Упрямо нахмурив брови, мальчик показал все, что умел. Сердце его колотилось, мысли путались. Он выполнял все упражнения, словно во сне.

— Сделай мостик, приготовься, я на тебе исполню стойку, — сказал Владимир.

Левка сделал мостик.

— Готов?

— Готов.

— Ап!

Не снимая пиджака, Владимир оперся руками на Левкину грудь и легко отжал на ней стойку. В зале раздались аплодисменты. Левку бросило в жар.

Владимир легко спрыгнул с его груди. Левка, даже не ощутив его тяжести, быстро выпрямился.

— Хорош! Пойдет! — сказал Владимир, хлопнув его по плечу.

— Значит, принимаете? — спросил Левка тихо.

— А ты как думаешь?

— Думаю... возьмете...

— Правильно думаешь! Пошли за кулисы. Пора публику пускать.

В гардеробной Владимир снял с себя белые, грубые шерстяные носки, протянул их Левке.

— Надевай!

Левка начал отказываться.

— Давай, давай! Без разговоров! Обидеть хочешь?

Сердце Левки сжалось. Он отвернулся. Глотая слезы, принялся натягивать носки...

Глава II На представлении в цирке

Марина и Левка уселись на обычные места артистов, выступающих в программе. Марина спросила:

— Ты давно не был в цирке?

— Сейчас мне пятнадцать. Значит, восемь лет назад. Но кое-что помню... Например, сестер Кох, Гладильщикова... Выступают они сейчас?

— Работают, как же.

— А вы, Марина, не работаете сегодня? — спросил он.

— Мне уже нельзя, — просто ответила Марина. — Жду маленького. Меня заменяет одна девочка-балерина.