Партизанские встречи - [23]

Когда на горке показался длинный санный обоз, по бокам которого маячили всадники, было уже совсем светло.

Обоз спускался с горки, голова его уперлась в мост. Группа всадников замыкала колонну.

— Пли! — подал команду партизанский командир.

Застрочили автоматы, пулеметы, винтовки. Вражеский обоз развалился надвое. От неожиданности эсэсовцы растерялись: одни бросили оружие и подняли руки, другие побежали назад, но их тут же настигали пули. Партизаны пошли в атаку, но им помешал глубокий снег. Часть неприятельского обоза, повернув назад, скрылась за горкой. Там его встретил, партизанский резерв. Колонна врага была разгромлена.

С богатыми трофеями и полсотней пленных партизаны вступили в село Гнилево. Народ встречал их как освободителей. Населению вернули всё, что у них только что отобрали немцы: коров, свиней, хлеб. Перед народом выступил с речью Бондаренко. Он был избран депутатом от этого села в областной Совет и сейчас отчитался в своей партизанской работе. В отряд вступили новые партизаны.

Уже далеко за селом, когда партизаны возвращались на свои базы и Бондаренко думал о силе народного духа, об отношении народа к партизанам, он обнаружил в кармане тулупа небольшой сверток. Чья-то заботливая рука положила ему в карман завернутую в красный платок белую пышку и кусок говяжьего мяса. Удивленный и вместе с тем растроганный заботой неизвестной женщины, Бондаренко показал подарок товарищам.

17

После события в Старцевом вражке в Трубчевске заговорили о силе партизан и беспомощности немецкого командования. Тогда начальник гестапо Клюгге собрал жителей в кинотеатре и произнес речь о мощи гитлеровской армии и о победе немецкого оружия. Партизан, действующих в районе, он назвал жалкой кучкой бандитов.

В буфете кинотеатра Клюгге и его свите был сервирован ужин. Разворачивая салфетку, он обнаружил записку, в которой говорилось:

«Рано празднуешь победу, собака. Всё равно Гитлеру будет капут. Партизаны».

Это написала и подсунула Клюгге Вера. Клюгге арестовал буфетчицу. Подобные же записки нашли в карманах солдаты, полицаи и бургомистр. На стены кинотеатра, где граждане слушали доклад, кто-то наклеил листовки.

…Между тем в городе продолжалась подготовка к восстанию. Дарнев уже несколько дней находился там. Контакт с Бондаренко он поддерживал через связных.

Из лагеря военнопленных Вере сообщили о том, что здесь организована боевая группа, готовая к выступлению. Шеметов и Литвин создали ещё одну боевую группу.

К этому времени противник также закончил снаряжение карательной экспедиции, которую готовил против партизан. Выступление карателей было назначено на пятое февраля. Гарнизон Трубчевска уже насчитывал шестьсот солдат и офицеров. Вооружены они были двадцатью станковыми и ручными пулеметами, двумя батареями минометов, автоматами. Эту силу нельзя было недооценивать. И партизанское руководство признало необходимым ускорить события и напасть на город раньше, чем немцы подготовятся к наступлению на партизан. Одна из основных целей захвата Трубчевска состояла в том, чтобы освободить арестованных. Восстание в городе решили начать второго февраля.

По партизанским «нормам», сил для наступления было вполне достаточно, — трубчевцы имели около трехсот активных штыков.

Предполагалось, что партизаны внезапно нападут на город пятью группами. Группе Сергея предстояло ворваться в город с юго-западной окраины, прикрыв заслоном дорогу из Погара; группе Михаила Сенченкова — с северо-востока и наступать по улице Ленина к центру; Дарневу с автоматчиками и части группы Сергея с минометами — с юга штурмовать здания комендатуры, гестапо, бургомистра и тюрьму. Перед одним отрядом ставилась задача отрезать подходы к городу с севера и запада. Завязка боя на окраине города должна была послужить сигналом для выступления в самом городе.

Андрейка ничего не знал о планах партизан, но с детским любопытством наблюдал за всем, что творилось в эти дни в лесу. Он видел, как партизаны чистили и протирали оружие, как просматривали на свет стволы винтовок и автоматов, как укладывали какие-то ящики в сани, слышал, как вдруг ни с того ни с сего застрочит среди деревьев пулемет. Андрейка догадывался, что партизаны готовились. Он мельком слышал даже разговоры о городе, но с вопросами ни к кому не приставал. Андрейка был уверен, что уж если кто и может ему всё объяснить, так только Бондаренко.

— Алексей Дмитриевич, — осторожно спросил Андрейка, улучив минутку, когда Бондаренко остался с ним в землянке, — куда вы собираетесь?

— Если я тебе скажу: лес рубить — поверишь? — не отрываясь от бумаг, которые он просматривал, ответил Бондаренко.

— Нет, вы собираетесь немцев бить.

— Правильно, Андрейка. Больше нам с тобой тут и заниматься нечем.

— А меня вы возьмете с собой?

— Возьмем. Только в другой раз. Сейчас нам надо сходить в разведку. А потом и ты пойдешь с нами.

Андрейка с доводом согласился. Он не навязывался в поход. Он только спросил:

— А Веру увидите?

— Обязательно.

— Поклон ей от меня передайте.

— Передам.

— А с собой её привезете?

— Соскучился?

— Ага, — сказал Андрейка, тряхнув головой. — Даже во сне видел.