Партизан Лёня Голиков - [17]

Так выпало у Леньки свободное время. Еще не придумав, что он будет делать, Ленька сбежал в лощинку, вдоль которой расселились лукинцы. В его голове появился план – сходить в Лукино! Может быть, там уже немцы, а они с ребятами и не знают об этом. Но идти одному не стоит, лучше всем вместе.

Ленька свернул в сторону и прежде всего пошел за Серегой. Но Серегу отец не отпустил. Условным свистом Ленька вызвал Сашку Гуслина, Тольку, и втроем они отправились в свою деревню.

Толька предложил свернуть влево и лесом пройти на Гречневку. Сашка с ним согласился, а Ленька заупрямился.

Спор едва не перешел в ссору. Сошлись на том, что Ленька пойдет ручьем, а Толька с Сашкой – опушкой к Гречневке и сойдутся на голиковских огородах.

Крадучись и напряженно прислушиваясь к каждому шороху, Ленька благополучно добрался до речки. Он зачерпнул пригоршней воды, напился и берегом прошел мимо перевоза. Через речку теперь был перекинут деревянный мост. Тропинкой Ленька стал подниматься к своему дому. Кругом было безлюдно и тихо. Ленька высунулся из-за бугра – и в изумлении остановился. Он смотрел и не узнавал своего дома. Без крыши, без верхнего этажа дом стоял какой-то неприютный, кургузый. Сараи тоже развалили, они не загораживали теперь огородов, и дом сиротливо торчал на голом месте, будто капустная кочерыжка на грядке. Часть сеней уцелела, сохранилась лестница, а наверху виднелась печка с разломанной трубой. В горле у Леньки встал сухой шершавый комок. Он попробовал проглотить его – и не смог. Сердце заныло, Ленька чуть не плакал. Вот все, что осталось от их дома… Как же теперь будут они жить?..

Солнце било в глаза. Ленька приложил ладонь к козырьку и посмотрел на лес. Что это? На опушке леса около Старорусской дороги вдруг появились солдаты. Ленька сразу понял, что солдаты не наши.

«Вот попал! – подумал Ленька. – Зря от ребят отбился! Надо тикать». В голове у него молниеносно созрел план: пока гитлеровцы будут идти большаком к реке, он успеет добежать к перевозу и ручьем уйдет в лес. Надо только проскочить берегом на другую сторону перевоза. Иначе… Страшно было даже представить, что будет иначе…

Тишину внезапно прорезала сухая раскатистая дробь пулемета. Ленька взглянул на дорогу. Гитлеровцы растерянно бежали к лесу. На земле осталось несколько убитых. Те солдаты, которые первыми подходили к деревне, залегли на Сухой ниве и открыли огонь. Куда они стреляли, Ленька не понимал. Не мог он сообразить и другого: откуда бил наш пулеметчик. Его очереди, то длинные, то хлесткие и короткие, вырывались откуда-то из леса.

Ленька хорошо видел и шоссейную дорогу, и вражеских солдат, лежавших в кювете. Его захватил азарт боя. «Эх, сейчас бы вдоль дороги ударить!.. Ни один не ушел бы!» – подумал он. Ленька восхищался невидимым пулеметчиком: один, а скольких держит! Сейчас бы помочь ему – дорога здесь прямая как струна. Так бы и строчить вдоль дороги!

.Только Ленька подумал об этом, как со стороны перевоза, будто по заказу, застучал другой пулемет. Он дал длинную очередь и умолк. Гитлеровцы, не ожидавшие удара с фланга, бросились в сторону. Упало еще несколько человек, другие начали отползать к лесу.

Затарахтел третий пулемет, но звук у него был иной – густой и отрывистый. Несомненно, это был немецкий пулемет, и стрелял он по перевозу, но наш пулеметчик не отвечал.

На короткое время стрельба утихла, и на опушке снова появились солдаты. Они вышли из лесу, стреляя на ходу из автоматов. Казалось, будто из пожарных брандспойтов поливают они перед собой дорогу, разбрызгивая невидимые струи. Треск поднялся невероятный. В этой беспорядочной пальбе трудно было разобрать, отвечают наши пулеметчики или молчат. Но вот Ленька стал различать выстрелы пулемета, стоявшего у перевоза. Бил пулеметчик и со стороны Сухой нивы – в кустах трепетал желтый огонек.

Противник не выдержал огня двух пулеметов и снова отошел в лес, не прекращая стрельбы. Над Ленькиной головой просвистело несколько пуль, будто кто-то гибким прутом рассекал воздух. Одна пуля расщепила перила. Стало страшно.

Ленька помчался вдоль берега. Только бы успеть проскочить перевоз прежде, чем сюда подойдут враги!.. Он подбежал к мосткам, остановился на минутку передохнуть – и вдруг от неожиданности шарахнулся в сторону: совсем рядом с ним оглушительно затарахтел пулемет. Ленька посмотрел наверх и увидел ноги, обутые в сапоги. Он поднялся немного выше по косогору. Перед ним в неглубокой ямке, отрытой в песке, лежал пулеметчик. Казалось, он ничего не видел, кроме своей цели – вражеских солдат, мелькавших на опушке. Ленька подошел к пулеметчику сзади и смотрел на стоптанные каблуки его сапог, на спину, потемневшую от пота.

– А здорово вы их! – восторженно сказал он. – Я видел…

Пулеметчик, занятый боем, вздрогнул и стремительно повернулся к Леньке.

– А, чтоб тебя! – воскликнул он, увидев перед собой мальчишку. – Чего тебе здесь надо?

– Здешний я… Деревню хотел поглядеть.

– А как она называется, твоя деревня?

– Лукино это, а за речкой – Мануйлово.

– И то ладно. Знать хоть буду, где бой держал… Так, говоришь, здорово я их?.. Опять лезут, погань зеленая!