Партактив в Иудее - [2]

- Смотри - подгорит! - предупредил кашевара Корнелий и вслух подумал: - Не все всадники скоты, есть среди них и порядочные!

Корнелий Бароний в больших битвах не участвовал, но в стычках с разбойниками на дорогах Палестины и Галилеи показал себя отважным и рассудительным воином. Немало иудеев положил, с ессеями и сикариями дрался не раз и успешно, а сам пока отделывался легкими ранениями, с которыми стыдно было к лекарю обращаться - травы нажуешь да холстиной рану перетянешь, и все дела. Уже через неделю готов биться во славу Рима и божественного принцепса. Легионеры Корнелия уважали, но его замечания о порядочных всадниках встретили единодушным ропотом. Но Корнелий к тому и вел: уж лучше живых римских всадников обсуждать, чем разговаривать о ночных кошмарах, которые - тьфу! тьфу! тьфу! могли обескровить весь караул. С Портвиния Циска что взять - второгодок неумелый и к тому же дурак дураком, прости его боги, кум бени вербо!

- Это ты, братила, загнул! - ухмыльнулся Децимий. Мужик он был хороший и воин добрый, но шрам, рассекающий его лицо, красоты легионеру не добавлял, хоть и говорят, что шрамы мужика украшают.

- Порядочный всадник - это такая же чушь, как этот самый верблюд, которого проповедник через игольное ушко протягивал. Ты на нашего Понтия Пилата посмотри - они все такие и есть! Понту у них, как у цезаря, а как до дела дойдет... Децимий безнадежно махнул рукой. - Видали мы их в деле! Полные штаны отваги и мужества!

Собравшиеся у костра легионеры одобрительно загомонили. А кому не понравятся прямые и нелицеприятные отзывы о начальстве? С незапамятных времен подчиненные злословят о своих начальниках. Если бы от острого словца начальники дуба давали, некому было бы и руководить, а тем более водить легионы в бой.

- А правду говорят, что Понтий Пилат свой легион в Намибии загубил? жадно спросил Валерий Гай.

Корнелий только руками всплеснул. Да что с мальчишки взять? Дурак он и есть, самый настоящий дурак. Разве можно такое вслух спрашивать. Пусть даже ночью и у костра - нельзя таким вслух интересоваться. Пришьют государственную измену, распнут стремглав на столбе - на такой жаре долго ли выдержишь? Откуда только такие дерзкие и берутся!

Тем не менее взгляды легионеров обратились к Децимию. Капельки пота выступили на бритом лице легионера. Впрочем, кто знает, может, всему виной была ночная жара? Храброму ли воину бояться доносов?

- А вы, квириты, знаете, кто римский водопровод строил? - попытался отшутиться Децимий. - С одной стороны его строили те, кто на всадников клеветал, а с другой - те, кто эти сплетни слушал! - И Децимий натужно засмеялся, но остальные легионеры смеха не поддержали, а смотрели на Децим ия с ожиданием продолжения начатой беседы.

Децимий пожал широкими плечами.

- Мало ли что говорят! - неубедительно сказал он, но сам тон, которым воин произнес это, наглядно показывал, что видавший виды римлянин знает куда больше, нежели говорит и хочет сказать. - Ну, поговаривают, что из пустыни их всего трое вышло, - неохотно признался Децимий. - Трое из всего легиона. А с ними четверо иудеев и еще какой-то прорицатель непонятной национальности.

Легат Пилата лично знал, а тут даже засомневался. Исхудал всадник, в лохмотьях непотребных, а главное - с евреями, вот уж что уму непостижимо! Понтий и чтоб с иудеями?* Неудивительно, братки, что легат его не признал.

* Вот она, фантастика!

Легату этот предсказатель смерть предсказал. Вижу ее, говорит, в твоих глазах. Клянусь Юпитером, будет, говорит, эта смерть быстрой, неожиданной и безболезненной. И накаркал - на второй день легата молнией убило. Или у предсказателя на небесах покровители хорошие были, или сам легат чем-то Юпитера разгневал, только долбануло его, как египтянина какого... Кум бени вербо!

Сидящим у костра было понятно, почему не хочется Де-цимию что-то говорить во гнев богам. Долбанут молнией или болезнь какую по доброте своей нашлют, отмаливайся потом, бегай с дарами к весталкам, а простят тебя боги или не простят, тут бабушка надвое сказала.

- А Понтий? Говорят, он у принцепса на аудиенции был? Почему принцепс его в Иерусалим прокуратором направил?

- А бык его знает, - снова пожал плечами Децимий. - Может, те самые иудеи, с которыми он из пустыни вышел, Понтию и ворожили. Вроде бы сам принцепс сказал: если ты в пустыне с евреями общий язык нашел, то, значит, прямой путь тебе в прокураторы Иудеи.

- А иудеев куда? - поинтересовался кашевар, снова ловко пробуя варево из котла. Судя по тому, как он это делал, данное вмешательство в процесс приготовления пищи было последним и окончательным.

Народ у костра с жадным любопытством посмотрел на кашевара. Тот еще раз попробовал варево и удовлетворенно кивнул. Взгляды легионеров снова обратились к Децимию. Не то чтобы людей судьба иудеев интересовала, все ждали, как Децимий выкрутится. Выходит, интересовался он судьбой нынешнего прокуратора Иудеи, раз такие тонкости знает.

- Да мне-то какое дело? - удивился Децимий. - В рабство, наверное, продали в Египет. Или в школы гладиаторские отправили. А прорицатель, говорят, целую кучу банума* всякого нажил, аргентарии в его кримене не переводятся... Ловок, говорят, скотина, объявил недавно, что в Галлии волнения будут, тут эти самые волнения и начались, словно он сам среди галлов недовольство сеял.