Индиец холодно поклонился. Он не проявил никакого удовлетворения, слыша, что говорил человек, обязанный ему своей жизнью.
Мы вернулись к обеду. Само собой разумеется, Матиас ван Гёйтт дал обильную пищу для разговоров.
— Тысяча чертей! Какие жесты он делает, этот поставщик животных зоопаркам! — повторял капитан Худ. — Какой подбор слов! Какие обороты! Но если он видит в зверях только объекты для обозрения, он сильно ошибается!
В последующие дни, 27, 28 и 29 июня, дождь лил с такой силой, что наши охотники, как бы ни были они одержимы своей страстью, не могли выйти из Парового дома. К тому же в такую ужасную погоду нельзя отыскать никаких следов, да и хищники любят воду не больше, чем кошки, и не очень охотно выходят из своего логовища.
Тридцатого июня небо прояснилось, погода улучшилась. В этот день капитан Худ, Фокс и я приготовились спуститься в крааль.
Утром к нам приходили горцы. Они прослышали, что чудесная пагода переехала в район Гималаев, и живое чувство любопытства привело их в Паровой дом.
Прекрасные типы приграничного племени, аборигены, живущие на границе с Тибетом, обладают военными качествами, лояльностью и гостеприимством, одним словом, моральными и физическими свойствами более высокими, чем жители равнин.
Если так называемая пагода их восхитила, то Стальной Гигант произвел на них сильнейшее впечатление и вызвал особое обожание. Он между тем отдыхал. Что бы испытали эти славные люди, если бы увидели, как он, извергая дым и пламя, уверенно взбирается по крутым склонам их гор!
Полковник Монро оказал хороший прием этим туземцам, некоторые из них обычно пересекают территорию Непала, доходя вплоть до индо-китайской границы. Разговор коснулся той части границы, где укрывался Нана Сахиб после разгрома сипаев, когда его преследовали по всей индийской территории.
Эти горцы знали не более того, что знали мы сами. Слух о смерти набоба дошел и до них, и они как будто не сомневались в его правдивости. Что же касается сподвижников, то о них не было речи. Возможно, они ушли в поисках пристанища в глубь Тибета, но найти их в тех краях было бы трудно.
По правде говоря, если у полковника Монро и была мысль прояснить все, что касалось Наны Сахиба, поехав на север Индии, такой ответ должен был заставить его отказаться от этой затеи. Тем не менее, выслушав горцев, он остался в задумчивости и больше не участвовал в разговоре.
Капитан Худ, со своей стороны, задал им кое-какие вопросы, но совершенно с других позиций. Они сообщили ему, что дикие звери, в особенности тигры, делают опустошительные набеги в нижней зоне Гималаев. Жители вынуждены покидать фермы и даже целые деревни. Уничтожены многочисленные стада коз и овец, и есть немало жертв среди туземного населения. Несмотря на значительные премии, которые назначает правительство — 300 рупий за голову тигра, — их количество, похоже, не уменьшается, и люди спрашивают себя порой: уж не придется ли человеку уступить им место?
Горцы сообщили нам также, что тигры водятся не только в Тарриани. Повсюду, где равнина покрыта высокими травами, джунглями, кустарником, где они могут укрыться в засаде, они встречаются в больших количествах.
— Вредные звери, — сказали горцы.
Эти славные люди, как видно, не без причин не исповедовали в отношении тигров той же веры, что зверолов Матиас ван Гёйтг.
Горцы ушли в восторге от оказанного им приема и обещали наведываться в Паровой дом.
После их ухода, закончив свои приготовления, капитан Худ, наши два спутника и я, хорошо вооруженные и готовые к любой неожиданности, спустились к Тарриани.
Придя на поляну, где возвышалась ловушка, откуда мы так удачно извлекли Матиаса ван Гёйтта, мы увидали последнего, который приветствовал нас не без некоторой церемонности.
Пять или шесть из его людей, в том числе Калагани, занимались тем, что перегоняли из ловушки в клетку на колесах тигра, который попался этой ночью.
Превосходное животное, бесспорно, вызвало зависть у капитана Худа.
— Еще одним меньше в Тарриани! — пробормотал он между двух вздохов, которые эхом отозвались в груди Фокса.
— Одним больше в зверинце, — отозвался зверолов. — Еще два тигра, лев, два леопарда, и я буду в состоянии с честью выполнить мои обязательства до конца кампании. Пойдемте со мной в крааль, господа?
— Мы вас благодарим, — сказал капитан Худ, — но сегодня мы хотим поохотиться сами по себе.
— Калагани в вашем распоряжении, капитан Худ, — ответил зверолов, — он знает лес и может вам пригодиться.
— Мы охотно возьмем его в качестве проводника.
— А теперь, господа, — добавил Матиас ван Гёйтт, — удачи вам! Но обещайте мне, пожалуйста, не всех убивать!
— Кое-что оставим и вам, — отозвался капитан Худ.
И Матиас ван Гёйтт, приветствуя нас величественным жестом, исчез под деревьями, следуя за катящейся тележкой.
— В путь! — скомандовал капитан Худ. — В путь, друзья мои! За моим сорок вторым!
— За моим тридцать восьмым! — отозвался Фокс.
— За моим первым! — добавил я.
Однако тон, каким я произнес эти слова, заставил улыбнуться капитана. Очевидно, мне недоставало священного огня.
Худ обернулся к Калагани.
— Ты хорошо знаешь Тарриани? — спросил он его.
