Парижский кошмар - [26]
Мотор моего аппарата и есть врилий, выделяющий собственную силу, как радий выделяет свет и тепло, но в таких размерах, что в правильно сконструированном механизме может обеспечить до двадцати тысяч оборотов в минуту.
Приспособление, которое вы только что видели, снабжено крошечным алмазным сверлом. Врилий приводит его в движение, и оно способно за секунду уничтожить самый прочный камень. Воздействие, однако, должно применяться к тому, что индийская наука называет центром «лайи» — иначе говоря, к той точке конкретной массы, где все молекулы соединены и поддерживают друг друга. Подробней я объясню это позже.
Я слишком долго говорю, господа, и боюсь, что начинаю испытывать ваше терпение… Если я заслужил ваше доверие, позвольте мне приступить к необходимым действиям по нейтрализации Врилиолета… и избавлению прекрасного Парижа от невольно причиненных бед…
Раздались шумные одобрительные возгласы и аплодисменты — молодой англичанин сумел преодолеть недоверие и скрытую зависть маститых ученых. Разумеется, позднее они придут в себя и утверждения сэра Ателя покажутся им фантазиями, если не прямой ложью. Но сейчас, при виде горстки мраморной пыли, их энтузиазм не знал границ.
Министр и префект завладели сэром Ателем и обсудили с ним необходимые меры. Операция была назначена на десять часов утра.
Сэра Ателя немного тревожило лишь одно: врилий в поврежденном аппарате мог вызвать колоссальные вспышки и ужаснуть всю округу. Нельзя было допускать никакой паники.
Англичанин обещал обо всем позаботиться — «по крайней мере, обо всем, что можно предусмотреть», добавил он.
Кроме того, опасность, если она и имеется, будет угрожать только ему одному. Министр стал возражать, предлагая ему подумать о предосторожностях и, если требуется, отложить операцию, но сэр Атель спокойно ответил:
— Господин министр, любой скромный химик рискует жизнью в своей лаборатории двадцать раз на день. А статистика доказывает, — заключил он с улыбкой, — что химики обычно доживают до преклонного возраста.
Сэр Атель и представители французских властей договорились встретиться в половине десятого утра у пустоши на улице Карьер д’Америк. Цепь солдат будет удерживать публику на достаточном расстоянии. Сэр Атель намеревался действовать один; никто не будет его сопровождать, кроме облеченного высшей властью лица, префекта полиции…
— И репортера из «Нувеллиста»! — добавил кто-то, в ком по голосу нетрудно было узнать Лаберже.
— Я не могу ни в чем вам отказать, — вежливо ответил сэр Атель.
— А как же я? — осмелился вставить Бобби. — Если бы я не поднял такой шум вокруг Коксворда, разве заметили бы его газеты?.. Разве не вылитый на меня ушат грязи помог раскрыть все дело? Сэр Атель, вы проявите неблагодарность, если меня не возьмете…
— Вы пойдете с нами, дорогой мистер Бобби, — сказал англичанин.
Они попрощались и вышли.
Сэр Атель решил остановиться в «Карлтоне»; оттуда его на следующее утро должен был забрать Лаберже.
Обменявшись у входа в министерство рукопожатиями с молодым англичанином, Лаберже остался наедине с Бобби и фамильярно взял детектива под руку.
— А мы, старина Бобби, отправимся в редакцию «Нувел-листа»… Вас должны увидеть… Мы вас сфотографируем, и завтра ваш портрет появится на первой полосе…. Вы поможете мне написать статью, а потом мы с вами поужинаем в «Америкен». Эй! Трюфели, шампанское и красотки! Выше голову, Бобби! Ха-ха!
И Бобби позволил репортеру увлечь себя навстречу приключениям…
Увы! Наши герои считали, что развязка близка…
Могли ли они предугадать, какую каверзу уготовила им судьба?
ЧАСТЬ III ПАРИЖ ДО СОТВОРЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА
I. КАТАСТРОФА СТАВШАЯ НАЧАЛОМ
На следующее утро, в назначенный час, все были на месте — не говоря о сотне тысяч парижан. Привлеченные искрометными статьями Лаберже, они поспешили в Бют-Шомон и заполнили соседние улицы, надеясь увидеть первооткрывателя врилия и его расправу с собственным аппаратом.
Непостоянство — характерная черта нашего национального духа, и достаточно было заверений газетной статьи, чтобы рассеять всякий страх. В этом путешествии в дебри Бельвилля парижане видели лишь приятную прогулку.
К тому же Лаберже, исправно передав все объяснения сэра Ателя, придал своей статье, скажем так, оптимистическую ноту, изобразив предстоящую операцию как сущий пустяк для великого изобретателя. Никто и не думал его за это корить: важно было, в первую очередь, успокоить жителей Парижа, как правило, быстро впадающих в панику.
Толпа, состоявшая из представителей всех социальных слоев, была несколько разочарована, обнаружив метрах в пятистах от пустоши цепь солдат.
Последовало несколько стычек, поскольку многие в толпе считали, что звания или должности дают им особые права.
Сенаторы, парламентарии и обладатели всевозможных пропусков громко протестовали. Но войска исправно выполняли приказ, и никто из протестующих не смог проникнуть за цепь.
Два случившихся в то утро происшествия немало способствовали тревоге месье Лепина.
Во-первых, какой-то жалкий пьяница сумел ночью пробраться на пустошь и, как видно, приблизился к аппарату. Он дорого заплатил за эту выходку: утром его нашли в нескольких метрах от машины. Он был неподвижен и казался мертвым.
Автор изобретательно продолжает повествование широко известного романа А. Дюма «Граф Монте-Кристо», прослеживает дальнейшую судьбу персонажей романа.
Жюль Лермина — французский писатель, ученик и последователь Александра Дюма, внесший значительный вклад в развитие детективной литературы. Роман «Сто тысяч франков в награду» — одно из самых ярких произведений писателя. Торжество по случаю бракосочетания графа Керу и прекрасной мадемуазель Элен Савернье внезапно оборачивается кошмаром. Новоиспеченная графиня Керу становится жертвой чудовищного преступления. Местечко Трамбле охвачено ужасом, подозрения падают на невинных людей… В то же время исчезает прекрасная куртизанка Нана Солейль.
Может ли смертный человек жить долго… очень долго… вечно?Герой рассказа Ж. Лермина, врач и гипнотизёр, нашел способ продлить себе жизнь — за счёт других. И лишь одно помешало ему жить бесконечно долго…
Весна 1815-го. После удивительного бегства с острова Эльба, именуемого «возвращением», Наполеон снова берет Францию «под свою защиту». Он полон высоких замыслов и стремлений. Бурбоны опять не справились, а народ конечно же соскучился по трехцветному знамени и сильной императорской власти. Наполеон и не подозревает, что власть эта продержится всего сто дней.
Однажды в какой-то реальности российский император выбрал в жены не ту принцессу, и локомотив мировой истории покатился по совершенно другим рельсам… Я вернулся в Петербург, отслужив три года по контракту. Вот только привыкнуть к прежней жизни у меня не вышло. Так что я сел на поезд и поехал в Сибирь. В поисках новой жизни или нового себя. По дороге неведомый стрелочник отправил мой вагон по другим рельсам и в совершенно другую реальность. Нет, поезд привез меня в Сибирь. Только Сибирь оказалась совсем другая.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Продолжение книги "Starkvs Tigris". Предупреждаю читателей по-хорошему, чтобы проходили мимо и не мешались под ногами. Ничего особого не будет - то же самое, только дальше по сюжету. Россию не спасаем, демократию не вводим, крепостных не освобождаем. Отдельно взятый попаданец просто живёт, без великих задач и целей. Режим изложения - диктаторский, авторский беспредел - имеется. Все вокруг кочумеки и недотыкомоки и только я - Великий Кормчий.
Что было бы с Виктором Цоем, если бы он не погиб 15 августа 1990 года? Свою версию событий предлагает главный редактор журнала «FUZZ» Александр Долгов в фантастической киноповести «Цой. Черный квадрат». Захватывающая как крутой вираж фантасмагория молниеносно перемещает читателя во времени и пространстве, не давая опомниться.В книгу также включены интервью с Виктором Цоем и другими культовыми персонами рок-сообщества.
Александр Виссарионович Абашели (1884–1954) — один из лучших мастеров современной грузинской поэзии. Он был художником повседневно обогащавшим свое творчество чутким восприятием нашей современности, он был прежде всего поэтом-мыслителем, вникающим в жизнь, воспринимающим ее «глазами разума».Его роман «Женщина в зеркале» является первой попыткой в грузинской литературе создать значительное произведение научно— фантастического жанра.В некоторые теоретические положения и технические расчеты легшие в основу романа А.