Парижские истории - [5]
Борис Виан, объясняя разницу между атмосферой 6-го округа в целом и его прославленного анклава Сен-Жермен-де-Пре, пишет, что она совсем незначительна, но именно неуловимость и делает их разными. (Все подробности квартала Виан описал в своем «Учебнике по Сен-Жермен-де-Пре».) Метров через двести после пересечения с рю дю Бак бульвар Сен-Жермен совершает нерезкий поворот, так что его более оживленное продолжение, которое тянется к церкви Сен-Жермен-де-Пре, к Одеону и далее к Сен-Мишелю, с выбранного мной перекрестка не просматривается. Не знаю, может быть, из-за больших деревьев так привлекательно это место?
Всегда удивляешься, что листва появляется в Париже уже в марте. Ветки платанов смыкаются над проезжей частью такой пышной кроной, что весной и летом фасады домов почти полностью скрыты от глаз; осенью к асфальту прилипают скользкие листья, но и непродолжительной парижской зимой тоже неплохо. Сен-Жермен на этом участке спокойный, несуетливый, и тротуары пошире, и магазинов не так много, а в тех, что есть, почему-то не видно покупателей. В сотне метров от нас — рю Сен-Пьер, некогда центр мира парижских издательств — до того момента, когда некоторые из них стали переезжать в кварталы подешевле. Сотни раз проходил по Сен-Жермену в этом месте. Иду ли в кино, или в ресторан «Флор» на встречу, или до Бюси на рынок — выбираю этот путь, хотя расстояние можно было бы сократить, пройдя по маленьким боковым улицам.
Если перечислять все связанное с этим перекрестком и прилегающими к нему улочками, с районом вокруг рю де Гренель, то обнаружишь, что почти вся жизнь в Париже протекала именно здесь. Впечатления тридцатилетней давности смешиваются с тем, что было двадцать, затем десять лет назад, есть и совсем недавние.
На углу Сен-Жермена и дю Бак работало кафе «Эскориал», где я обедал на первые парижские суточные. Теперь здесь продают вызывающе холодную современную мебель, представленную, в частности, прозрачными стульями. Освоение метро начиналось тоже в этом месте — со станции «Рю дю Бак» 12-й линии. Я еще застал то время, когда билеты были желтого цвета, а вагоны разделялись на первый и второй классы — милый кивок в сторону Европы, какой мы ее представляем себе до Второй мировой войны, но очевидный анахронизм в часы пик в наши дни. Даже еще осталось смутное опасение наткнуться на контролера, если нечаянно перепутаешь вагоны.
У входа в метро до сих пор стоит все тот же киоск с прессой (разве что газетный павильон стал постильнее и побогаче, Париж вообще бережет свои киоски и устраивает торжества по случаю юбилеев их появления), в котором я, оглушенный непривычным изобилием, покупал сразу несколько газет. Печатное слово обладало большой силой, каждое издание имело свое лицо и почти партийную позицию, а газетный язык с непривычки удивлял множеством незнакомых реалий. Нынешние газеты слабее прежних — от них уже не ждешь открытий; обязательных для чтения изданий нет, ориентируешься на анонсы и тематические приложения, но воспроизвести жест из собственного прошлого — подойти к киоску, выбрать что-нибудь, чтобы прочесть в метро, — почему бы и нет?
Или вот за углом автошкола, где я брал уроки вождения — не для того, чтобы научиться водить с нуля, а чтобы приспособиться к специфическим условиям Парижа. Ожидал, что самым трудным будет вписаться в автомобильный круговорот на площади Этуаль и затем перестроиться в потоке, никого не задев, особенно когда на авеню, выходящих к площади, включали мигающий желтый. Оказалось, что от езды вокруг арки можно получать удовольствие. Освоив машину, приезжал на бульвар Распай на бензоколонку «Шелл» — одну из немногих работавших круглосуточно в самом центре.
Шел в гости — покупал цветы рядом со стоянкой такси в одном из первых магазинов открывшейся новой сети «Имя розы». Напротив такси и цветов — хоть и пятизвездочная, но затерявшаяся в тени крупных гостиниц правого берега «Пон Руаяль» — «литературный» отель, известный благодаря своей близости к издательскому кварталу и, в частности, к штаб-квартире «Галлимар», где для развлечения литераторов руководство поставило столы для игры в пинг-понг. «Пон Руаяль» с совсем неписательскими ценами за номера тем не менее поддерживает имидж квартала: в гостиничных коридорах, как в московском Доме литераторов, висят черно-белые фотографии классиков, и, выйдя из лифта, можно отгадывать, кто есть кто. Вот и Эренбург предпочитал останавливаться здесь — о его парижских привычках рассказывали мне люди, общавшиеся с ним лично.
Сейчас на первом этаже отеля расположен ресторан Жоэля Робюшона, где заказ столика принимают лишь в определенные часы, а в остальное время все посетители ждут в общей очереди; попадая, сидят на высоких стульях, словно за барной стойкой. И я тоже пробовал и запомнил там авторское блюдо — картофельное пюре Робюшона; оно определенно вкусное, хотя кто-то заметит, что секрет его в том, чтобы не жалеть сливок и масла.
С противоположной стороны перекрестка виднеется еще один ресторан — «Лао Це», как будто залетевший сюда случайно из 13-го округа осколок парижско-китайской империи еды. Он, может, и без изысков, зато и кухня достойная, и хозяин гостеприимный, хотя невозмутимый и по-азиатски сдержанный, привыкший видеть в двух своих очень тесных залах «знакомые» лица — уж такой это политизированный квартал. И сколько же лет проверяется его радушие? По крайней мере, лет двадцать.
«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.
Чешский врач, четыре года проработавший в провинциях Республики Заир, увлекательно рассказывает о конголезском народе, борющемся за независимость, о его быте, заботах и радостях.
Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].
В книге советского журналиста АПН в увлекательной форме рассказывается об истории, этнографии, природе, экономике, политике сегодняшней Республики Мали, ставшей независимым государством в 1960 г., в год Африки. Автор с большой симпатией пишет о своих малийских коллегах-журналистах, ученых, о встречах с представителями различных этнических групп в отдаленных уголках страны, их быте и обычаях. В работе освещаются важные события и наметившиеся тенденции в жизни современной Мали.
Книга представляет собой свод основных материалов по археологии Месопотамии начиная с древнейших времен и до VI в. до н. э. В ней кратко рассказывается о результатах археологических исследований, ведущихся на территории Ирака и Сирии на протяжении более 100 лет. В работе освещаются проблемы градостроительства. архитектуры, искусства, вооружения, утвари народов, населявших в древности междуречье Тигра и Евфрата.
Увлекательный автобиографический роман о приключениях шотландского фермера, который в один прекрасный день решил переехать вместе с семьей на солнечную Майорку и заняться там выращиванием апельсинов.
Увлекательный документальный роман об истории и культуре Византийской империи, часть провинций которой некогда располагалась на территории современной Турции.