Париж слезам не верит - [84]
Их полк расформировали здесь, у Авена, который во время войны был переполнен английскими пленными. Теперь побежденные и победители поменялись местами. Британцам не позволяли мародерствовать, а вот свои – вчерашняя краса и гордость империи – оказались для разоренной земли настоящим бедствием. У них отобрали ружья, но не смогли отнять остатков амуниции – не голыми же им идти!
Толпами они повалили по дороге на Валансьенн, где еще не стояли оккупанты, и на каждом перекрестке от общей кучи отделялись по два-три человека. Обнимались с товарищами, плакали и уходили куда глаза глядят. До ближайшего леска, пустоши или оврага. А остальные продолжали путь. Их руки никому не были нужны, да и отвыкли от работы. Военный грабеж, воспринимавшийся в походе как доблесть, теперь стал преступлением. Но ничего другого им не оставили. Стоит вывести солдата из строя, сорвать с него кокарду, знаки различия, отнять ремень и сказать, что он свободен, – и тонкая грань будет пройдена, взвод превратится в шайку, которой надо же чем-то кормиться!
Они отбирали у местных хлеб и вино, насиловали фермерш, горланили песни и орали: «Vive le roi!»[17] – присовокупляя такие эпитеты, что сразу становилось ясно истинное отношение подданных к мерзавцу Луи! «Жирная скотина», «английский прихвостень», и «волдырь на заднице Франции» – таково было мнение всех, на чьем предплечье красовалась гордая литера «N». Об императоре если и поминали, то с какой-то ржавой горечью во рту.
Они очень быстро опустились, эти хваленые легионы, чью дисциплину любили сравнивать с римской. Отчаяние сделало вчерашних вояк еще более жестокими. Гражданские не считали их своими, правительство боялось. Когда русские вошли в Мобеж, им, как и другим союзникам, пришлось очищать окрестности от распоясавшегося сброда. Незадолго до того, как желтый штандарт с императорским орлом взвился над ратушей, одна из шаек ограбила и убила на дороге у въезда в город офицера-роялиста по фамилии Гордон, возвращавшегося из Англии домой. Оглядев его труп, Воронцов тогда сказал Фабру, что бедняга поторопился, в Лондоне для него было бы безопаснее.
Но так-сяк союзники навели порядок. И хотя девственница с мешком золота на плечах отнюдь не могла пройти из конца в конец Франции, все-таки в зонах оккупации жилось спокойнее, чем там, где иностранных солдат не было. Уцелевшие разбойники подались в крупные города, оставшиеся под властью французского правительства. Так Марине попал в Париж.
Вежливый генерал внимательно выслушал показания арестанта. Похмыкал. Покивал своим. Пожелал Марине лучших сновидений и выразил надежду, что оставшиеся до виселицы дни тот проведет в раскаянии о содеянном. Видали такого наглеца? У самого руки чистые. Морда сытая. Никогда не гоняли его без сапог по снегу, не охотились за ним пейзане с дубинками, не выбивали зубы для развлечения и не вышвыривали со службы без экю в кармане!
Ну, да каждому свое.
После ухода русских Марине спал крепко. Его не беспокоило, что станется с дураком Гугоном, на которого он навел преследователей. Охота была одному болтать под перекладиной ногами?
Фажа взяли через сутки. Как только курьер графа привез из Парижа Фабру подробное описание дознания и соответствующий приказ. Таможенника допросили. Теперь уже совершенно официально. А когда подоспела авенская полиция, сунули ей в нос признательные показания. Своих источников мы не раскрываем. Как вышли на след – наше дело. Но вот вам протокол, все честь по чести. Нет, передавать убийцу своего солдата для французского гражданского суда мы не будем. Да, вы можете жаловаться, но вряд ли успеете до приведения приговора в исполнение. Когда? Уже.
Примерно это Фабр сказал взбешенным полицейским, членам авенской судебной палаты и муниципальным чиновникам, пожаловавшим вызволять соотечественника. «Вам давно пора понять, что граф шутить не любит. Мы вас не трогаем, и вы бы вели себя смирно».
Гугон расстался с жизнью на вечерней зоре под барабанную дробь. Длинный, сутулый, с отстраненным, точно подернутым водой, взглядом, он равнодушно выслушал приговор. Покрутил головой, когда на него надевали петлю – ладно ли сидит? И сам оттолкнул ногой скамью. К слову сказать, это была не единственная жертва оккупации. Пруссаки повесили пятерых за нападение на свой аванпост, англичане – восемнадцать за разные шалости. Русские – одного.
Глава 11. Карлик-нос
Санкт-Петербург
Аграфена Толстая всегда знала, как найти Закревского. Генерал диву давался ее наглости, когда девица запросто жаловала в приемную Главного штаба. Но ее приезд к нему на Галерную был верхом непристойности. Тишка, растворивший дверь перед райской гостьей, опешил не меньше барина.
– Что столбом стоишь? – прикрикнула на него графиня. – Прими мантилью и зонтик. – И уже обернувшись к Арсению, ядовито прокомментировала: – Немая сцена. Конец третьего акта. Занавес. Вы бы, господин генерал, научили слугу здороваться. Да и сами вспомнили это нехитрое упражнение.
– Здравствуйте, Аграфена Федоровна, – хором сказали барин и денщик, отчего ситуация сделалась еще глупее.
– Пошел вон. – Толстая махнула на Тишку рукой и, нимало не смущаясь в чужом доме, прошествовала в кабинет Закревского.
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Сборник «Огненный рубеж» посвящен событиям Великого Стояния на Угре 1480 года. В книгу вошли историко-мистические, историко-приключенческие, просто исторические повести и рассказы. Тихая река Угра – не только рубеж обороны, где решалась судьба юной России. Это еще и мистический рубеж, место, где силы зла оказывают страшное давление и на полки, и на души людей. Древнее зло оживает в душах, но с ним можно справиться, потому что на всякую силу найдется сила еще большая.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Беспокойное наследство досталось графу Михаилу Семеновичу Воронцову, наместнику Юга России. Волнения в Молдавии и Крыму, греки рвутся помогать восставшим соотечественникам. «Южное общество», собрав под своим крылом молодых офицеров-аристократов, впитавших идеи европейских демократов, начинает представлять серьезную угрозу самодержавию. Империя созрела для перемен, и вопрос только в том, кто первым решится на них. А тут еще молодой поэт и бузотер Александр Пушкин явно увлекся красавицей-графиней и осыпает ее знаками внимания… Новый роман известной писательницы Ольги Елисеевой — настоящий подарок всем любителям остросюжетной исторической литературы!
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В третьей книге трилогии акцент сделан на периоде 1919–1922 годов, когда Махно разошёлся в политических взглядах с большевиками и недавние союзники в борьбе за новый мир стали непримиримыми врагами.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки».Во второй книге трилогии основное внимание уделено периоду с начала 1918 года до весны 1919-го, когда Махно ведёт активные боевые действия против «германцев», стремящихся оккупировать Украину, а также против белогвардейцев.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В первой книге трилогии основное внимание уделено началу революционной карьеры Махно.