Парикмахерские ребята - [20]

Дю-А скоро пришел в себя. Состроив свою любимую суконную физиономию (и впервые она пришлась к случаю), он холодно, коротко отвечал на обвинения.

Ребята, их можно понять, чем дальше, тем больше наливались против него злобой. Вспомнили все, до деталей, и это тоже мне не понравилось, тут что-то не куаферское, мелочное - уж ругать, так по конкретному делу! - и все ему выложили, и все, чего не было, но могло в принципе быть, тоже вспомнили, а потом Федер их немножечко притушил, заговорил он спокойно, с усмешкой своей обычной, собрал в кучу, что про дю-А говорилось, и подытожил:

- Одним словом, так. Ребята объявляют тебе, Симон дю-А, свое недоверие как математику и как члену группы доколонизационной обработки. В полном согласии, между прочим, с твоим любимым Положением.

- Если бы вы удосужились его внимательно просмотреть, то поняли бы, что не так-то просто недоверие выразить, - огрызнулся дю-А. - Там совсем другая процедура.

- И с процедурами, как ты понимаешь, мы тоже уладим. Ты представляешь, что это будет значить для твоего будущего?

- Насчет моего будущего вы уж, пожалуйста, не заботьтесь. Я...

- Ну почему же? - ласково протянул Федер. - Все-таки не такие уж мы вандалы. Да и математик ты неплохой. Одним словом, так. Ты делаешь то, что от тебя требуется как от старшего математика пробора, а не какого-то там борца с вандализмом, а мы на первый раз, учитывая и принимая во внимание...

Вот к чему он все вел. Ему нужен был математик. Послушный математик. Строптивый был очень вреден, строптивый мог принести много бед - у Федера, мы все это знали, хотя и не влезали в детали, очень сложная жизнь. И как только я это понял, мне сразу же стало ясно, кто написал докладную. И в ту же минуту та же мысль посетила дю-А - вот совпадение-то!

Он поднял на Федера загоревшиеся глаза.

- А ведь оформить проход документа через интеллекторную без регистрации может еще один человек, - почти крикнул он. - Командир пробора! Я ведь видел, даже инструкции есть специальные. И выгоднее такая докладная была тебе, а не мне. Что ж я, дурачок, по такому адресу докладные писать? Чтобы они назад вернулись к тебе?

- Вон как, - сказал Федер, а больше ничего не сказал. Он растерялся от неожиданности: в грязных делах его никогда никто из куаферов еще не обвинял.

Мы повернулись к Федеру. Думаю, что многие в тот момент поверили математику. Поверили, но сказали себе - все правильно, так и надо. Они себе это сказали и стали ждать, что же предпримет их командир. А командир молча буравил дю-А глазами и в ярости кусал губы.

- Интересно, - наконец проговорил он. - И зачем же мне это понадобилось, как ты думаешь, уважаемый дю-А?

- Элементарно! Чтобы держать меня в узде. Потому что вы только храбритесь передо мной, а сами-то, без моего согласия, не посмеете план пробора утверждать. Вы просто хотели скрутить меня по-подлому. Мол, чуть высунешься, сразу дадим ход выражению недоверия, а то и под какой-нибудь куаферский суд чести подставите, я ведь уверен - в вашей идиотской "Этике вольностей" и такое найдется. Я уже что-то такое читал в старых стеклах.

- Все это очень остроумно, уважаемый дю-А, - сказал Федер, вежливо подождав секунд пять после того, как математик замолчал. - Все это звучит в высшей степени разумно и правдоподобно. И ведь правда, ребята, мы все со стороны совсем не ангелами выглядим, если такие вот обвинения могут нам предъявлять. Подлецами, подлецами он нас обзывает, вандалами. Мы для него...

- Я не их, я вас только...

- Помолчи, уважаемый математик, будь так любезен. Я вовсе не боюсь твоего несогласия. Мне согласие и не нужно совсем. Мне помощь твоя нужна, а не согласие, а если ты против, то что ж... как-нибудь обойдемся.

- Я все равно не подпишу, хоть на ваш суд...

- Ну хватит, хватит! Времени совсем нет. Против так против. Все! Федер поднял голову, осмотрелся и улыбнулся прежней улыбкой. - Так. Прошу всех достать меморандо и вызвать приказ тридцать ноль семь от сегодняшнего числа.

Куаферы зашевелились. Почему-то на каждом таком собрании обязательно найдется с десяток человек, которые меморандо с собой не взяли, хотя и знали прекрасно, что он обязательно понадобится. Они в этот момент начинают суетиться, заглядывать в мемо соседей, и обязательно им нужна совсем не та страница, которую соседи смотрят, - поднимается шум, кое-где возникают споры. Это, наверное, математический какой-нибудь закон, что некоторые меморандо с собой не берут.

Федер продолжал:

- Приказом этим - правда, вот без одной подписи, ну да ничего, мы это уладим...

- Я-не-под-пи-шу! - громко и нервно отчеканил дю-А, вглядываясь в экранчик щегольского своего меморандо. - Не имеет силы! Не имеет без моей подписи!

- Мы это уладим, - повторил тем же тоном Федер. - Как видите, принимается план, разработанный уважаемым нашим дю-А, и неплохо разработанный - пробор типа Ацтека с каким-то там индексом, ну вы там увидите. Тот самый тип, о котором вы все, и наш добрый Лимиччи в том числе (Лимиччи гыгыкнул), прекрасно осведомлены. Если вы приглядитесь к пунктам пять и шестнадцать приказа, то увидите, что дорогим нашим куаферам и еще более дорогим микробщикам придется на этом проборе туго, особенно в период первой фаговой атаки. Но...