Парик - [3]

– Что она вам сказала перед тем, как ударить?

– Только «Эндрю, просыпайся»!

– Нет, а до этого?

– Ничего. Ни за полчаса, ни за час. Ни единого слова. Ах да, она говорила, что хочет пойти за покупками, но я сказал, что слишком жарко, что я лучше отлежусь. Я неважно себя чувствовал. Ей было безразлично, как я себя чувствую. Наверное, это вывело ее из себя, и она целый час вынашивала свой замысел, потом схватила молоток, вошла и треснула меня по лбу.

В тени оконного переплета мисс Фремвел откинулась на спинку стула, задумчиво поднимая и опуская брови.

– Сколько лет вы были женаты?

– Год. Мы поженились в июле, и в июле же я заболел.

– Заболели?

– У меня было недомогание. Я работал в гараже. Потом у меня начались боли в спине. Я не мог работать, и после полудня мне приходилось отлеживаться. Элли работала в Первом национальном банке.

– Понимаю, – сказала мисс Фремвел.

– Что именно?

– Ничего, – ответила она.

– У меня покладистый нрав. Я человек не болтливый, сговорчивый и смирный. Я бережлив. Даже Элли это признавала. Я не пререкаюсь. Иногда Элли упорно меня пилила и изводила упреками, словно колотила в одну точку. Я никогда ей не отвечал, а просто сидел, не обращая внимания. Что толку вечно дергаться и говорить, говорить, говорить?

Мисс Фремвел посмотрела на лоб мистера Лемона в лунном свете. Она зашевелила губами, но он ее не слышал.

Вдруг она выпрямилась, сделала глубокий вдох и удивленно уставилась на мир за резными стенками веранды; до нее стали доноситься шумы уличного движения, словно их включили на полную громкость, а до этого они были приглушены. Мисс Фремвел сделала глубокий вдох и выпалила:

– Как вы сами сказали, мистер Лемон, пререканиями ничего не добьешься.

– Вот именно! – воскликнул он. – Я и говорю, человек я покладистый…

Но мисс Фремвел уже смежила веки и отчужденно поджала рот; он это уловил и умолк.

Ночной ветер принялся трепать ее легкое летнее платье и рукава его рубашки.

– Поздно уже, – сказала мисс Фремвел.

– Еще только девять часов!

– Мне завтра рано вставать.

– Но вы не ответили на мой вопрос, мисс Фремвел.

– Вопрос? – смутилась она. – Ах, вопрос! Да.

Она поднялась с плетеного стула, пытаясь нащупать в темноте ручку двери с москитной сеткой.

– Знаете, мистер Лемон, мне нужно подумать.

– Само собой, – сказал он. – Пререканиями ничего не добьешься.

Дверь с москитной сеткой затворилась. Он слышал, как мисс Фремвел идет по темному теплому коридору. Он неслышно дышал, ощущая во лбу свой незрячий третий глаз.

В груди теснилась смутная неудовлетворенность, словно от недуга, вызванного чрезмерной разговорчивостью. Тут он вспомнил про подарок, который дожидался его дома, под крышкой новенькой коробки. Он оживился. Отворив дверь с москитной сеткой, он вошел в притихшую прихожую и направился в свою комнату. Войдя внутрь, он поскользнулся на глянцевом журнале «Правдивые романтические истории» и чуть не растянулся во весь рост. Улыбаясь, он торопливо включил свет, открыл коробку, высвободил парик из оберток. Вооружившись театральным клеем и пластырем, он по инструкции то подгибал, то прилеплял парик, после чего тщательно его причесал. Затем распахнул дверь, чтобы достучаться до мисс Фремвел.

– Мисс Наоми? – позвал он, улыбаясь.

От его голоса полоска света под ее дверью погасла.

Он в недоумении глазел на ее замочную скважину.

– Ау, мисс Наоми? – быстро позвал он снова.

В комнате ничего не произошло. Было темно. Через мгновение он на всякий случай прикоснулся к дверной ручке, которая задребезжала в ответ. Он услышал вздох мисс Фремвел и ее голос. Слов он не расслышал. Ее изящные ступни засеменили к двери. Зажегся свет.

– Да? – спросила она из-за двери.

– Посмотрите, мисс Наоми, – взмолился он. – Отворите дверь. Взгляните.

Засов отодвинулся. Она приоткрыла дверь на дюйм. Ее глаз бросил на него колкий взгляд.

– Смотрите, – гордо возвестил он, прилаживая парик, чтобы наверняка скрыть под ним провал во лбу.

Ему показалось, что он увидел свое отражение в ее зеркале, и остался им доволен.

– Вы только гляньте, мисс Фремвел!

Она отворила дверь пошире и выглянула. После чего захлопнула дверь и заперла. Из-за тонкой дверной обшивки донесся ее равнодушный голос.

– Мистер Лемон, а я все равно вижу эту дырку, – сказала она.