Пари - [3]

– Не зря она в ментовке лет десять отпахала, и хоть и турнули ее оттуда, а полковники с ней за ручку здороваются, сам видел, когда ее отвозил в управление, Сергей тогда отгул брал.

– Да, уважают нашу Валандру. – согласился Вадим, – только вот ты мне скажи, ты с ней какого-нибудь мужика рядом можешь представить?

– Ха, – коротко хмыкнул Шурик, – мне и представлять не нужно, не далее как вчера видел ее в компании с одним дядечкой, ничего так дядечка, ездит на девятьсот шестидесятой «вольвочке».

– Да я не об этом говорю, ты бы смог с рентгеном жить? Она же всех насквозь видит, только делает вид, что ничего не замечает. А как баба она вполне, хоть для меня и тяжеловата немного.

– Да она с тобой и не ляжет, – подковырнул дружка Шурик, – не тот масштаб.

– Вот и я про то же…

– Про что ты? – подхватила стремительно вошедшая Валандра.

Маркелов с Антоновым понимающе посмотрели друг на друга.

– Да мы о своем, Валентина Андреевна, о девичьем. – отшутился Шурик.

Вершинина снова устроилась за столом и, как будто никуда не отлучалась, продолжала:

– Как же сосед это объяснил?

– Да никак не объяснил, зенки выпучил и варежку раскрыл. Не мои, твердит, и как ко мне попали, не знаю. – сказал Маркелов.

– А Силантьев?

– Этому Эркюлю Пуаро все ясно, как дважды два, – пренебрежительно отозвался о Силантьеве Вадим, – он не сомневается в виновности Трифонова. А вообще-то убийством будет заниматься, наверное, прокуратура.

– Нам-то что волноваться, – встрял Антонов, – сигнализация не подвела, к нам претензий быть не может, а теннисисту она теперь без надобности.

– Покойный что, теннисом занимался? – спросили Валентина Андреевна.

– Да, по всей квартире кубки и вымпелы, да почетные грамоты, видно не из последних теннисист, – доложил Антонов.

– Хорошо, вы свободны, отдыхайте. – Вершинина потянулась за новой сигаретой.

* * *

Часы, висевшие над дверью в кабинете Вершининой, показывали одиннадцать, когда Алискер Мамедов, сопровождаемый Болдыревым Сергеем, предстал пред ясные очи Валентины Андреевны.

Стремительный, подтянутый, энергичный, Алискер был достойным представителем поколения молодых предприимчивых людей, которые, согласно дерзновенным чаяниям лучшей части российского общества, должны определить облик нашей страны на стыке двух столетий.

Родись он лет на двадцать раньше, из него получился бы отличный комсомольский вожак, не ведающий страха первооткрыватель, строитель БАМа или знатный мелиоратор, но жизнь распорядилась иначе.

В настоящее время он работал секретарем-референтом начальника службы безопасности фирмы «Кайзер», выполняя одновременно обязанности и электронщика, и водителя, в общем, был на все руки от скуки. Со знаменитым героем Бомарше его роднила мобильность, умение быстро реагировать на сложившуюся ситуацию и принимать дельные, оригинальные решения.

Конечно, как говорил один из наших руководителей, незаменимых людей нет, но если бы Мамедов решил сменить место работы, служба безопасности, возглавляемая Вершининой, не скоро сумела бы подобрать ему достойную замену.

– Добрый день, Валентина Андреевна, – он снял ондатровую шапку, расстегнул черное кашемировое пальто и, сняв его, пристроил на вешалке.

– Здрасте, – Болдырев распахнул куртку.

– Привет, ребята, – сдержанно улыбнулась начальница, – как дела?

Сев на стул напротив Вершининой, Мамедов раскрыл коричневую кожаную папку и положил на стол несколько листов с печатями.

Переваливаясь с ноги на ногу, Болдырев пересек кабинет и тяжело опустился в кресло рядом с журнальным столиком.

– Вот договор на обслуживание квартиры номер двести один, дом двенадцать по Новосибирской, – начал Мамедов, – там еще наклевывается пара клиентов, я им оставил наши проспекты.

Вершинина бегло просмотрела бумаги и, вернув их Мамедову, сказала:

– Ну, ты знаешь, что с ними делать. – она повернулась к Болдыреву: – Сереж, плесни-ка мне чайку.

– Минуточку, Валентина Андревна, – он щелкнул рычажком стоявшего рядом с ним чайника, положил в чашку пакетик с чаем и, дождавшись, когда на чайнике погасла лампочка, залил чай кипятком.

Все это он проделал неторопливо, со спокойной крестьянской основательностью. Он и машину водил точно так же, уверенно и без нервозности. Но при необходимости мог выжать из автомобиля все, на что тот был способен, и даже сверх того.

Когда-то Сергею приходилось участвовать в ралли и не на последних ролях, но так случилось, что один из заездов оказался смертельным для его друга, и жена Сергея поставила ему ультиматум: или машина, или я. Сергей выбрал семью, тем более, что подрастающие дочь и сын требовали все больше внимания и заботы. Сергей не был трусом, но, обладая трезвой крестьянской жилкой, рассудил, что все равно рано или поздно с гонками придется завязать, а семья относится к разряду вечных понятий.

– А вы сегодня позавтракать успели? – участливо спросила Вершинина, – Сергей, открывай холодильник, там варенье, сыр, колбаса, сделай нам бутерброды.

Валентина Андреевна относилась к той категории женщин, которые, несмотря на свою полноту, не изводят себя бесполезными диетами, а окружающих – унылыми жалобами на свой избыточный вес. Она смотрела сквозь пальцы на все эти новомодные средства для похудания, не отказывая себе ни в печеном, ни в сладком.