Пари - [29]

Даша покраснела:

— Твоя прямота просто убивает.

— Убивает твое упрямство.

— Это не упрямство. Я не признаю секс ради секса. Без чувств.

— Почему?

— Эмм… это не то, чего я хочу.

— Угу, расскажи мне. Что-то мне не показалось, что ты не хотела. Заметь, мы прекрасно обошлись «без чувств». — Последнее слово он произнес, приподняв бровь, и изображая ее саму.

Даше стало дурно.

Впрочем, сама виновата.

Она взялась за сумочку:

— Знаешь, мне пора идти.

— Эй, ты чего?

— Ничего, просто мне надо уходить. И зря я с тобой поехала. Но здесь я сама виновата, не надо было просить подвезти.

— Да что я такого сказал?

— Ничего. Это я…

— Что ты?..

— Дура. — Она решительно поднялась, — я поеду. Спасибо за приятный вечер. И за десерт. — Она поспешила к гардеробной, зная, что он все равно не пойдет за нею. Если, конечно не соврал про эрекцию.

Даша стояла на остановке и честила себя последними словами. Почему все так по-дурацки? Почему ей нравятся совсем неподходящие парни? «…мы прекрасно обошлись без чувств…». Дурак, это ты обходишься без чувств.

Она поежилась от ветра. Огляделась в поисках маршрутки, потом нахохлилась, как птичка, и мысли потекли в прежнем направлении…

«Потому что бесчувственный чурбан!

Нет, это я дура…»

Потому что у нее чувства все-таки были… Вот в чем все дело.

Она покосилась на группу взъерошенных молодых людей, поглядывающих на нее. Надо было все-таки взять такси. Но она так спешила покинуть территорию, примыкающую к кафе, что пробежала мимо таксистов, не останавливаясь.

Прошло еще 10 минут ожидания, молодые люди по соседству вели себя все громче. Дарья уже, было, собралась вернуться к освещенным зданиям и там попытаться найти такси, когда рядом с остановкой затормозила знакомая серебристая «Хонда», приглашающе открылась дверца.

Дарья молча залезла внутрь, решив не развлекать людей на остановке спектаклями.

— Почему ты все время норовишь сбежать?

Даша сдвинула плечами.

Он замолчал на какое-то время. Потом заговорил так тихо, что пришлось прислушиваться.

— Когда-то я знал одну девушку… она никогда не лгала. Во всяком случае, мне. И не пыталась использовать меня, в отличие от многих других.

Даша в возмущении открыла, было, рот, но он не дал ей сказать.

— Нет, не начинай, я знаю, что ты хочешь сказать.

Он остановил машину, и повернулся к ней:

— Это я к тому, что, отказываясь и убегая, ты лжешь. Мне. Себе. А ведь проще честно признаться, что хочешь меня. Так как это делаю я.

Даша вскипела:

— Тебе признаться?! Да! Я тоже хочу, я ведь нормальная! Вот только зачем мне это все?! Зачем? Я чувствую себя использованной и… пустой.

Он склонился к ней, взяв за плечи:

— Даша, а ты думай по-другому — его губы были так близко, что она не могла не смотреть на них, — ты думай, что это ты меня… ну не знаю… используешь?…

Он неотрывно смотрел на нее, отчего стало жарко и заныло под ложечкой.

— А если я не настолько цинична?

— Даша, ну при чем здесь цинизм…

Его темноволосая голова склонилась, и губы медленно прошлись по виску, пока ей некуда было отклониться. Он прикрыл глаза и вдохнул ее запах.

— Я так хочу тебя… — его бормотание было едва различимо, — я пытался оставить тебя в покое, но… у меня не получается.

— Ну, как ты не понимаешь! — Даша отодвинула его руками, хотя это было и непросто, — мне мало. Мне этого мало! Если я захочу всего тебя, что станешь делать ты? Тебе придется отвечать за того… кого приручил, ты готов к этому?

— Даша, мы же взрослые люди, милая. Ну, какое приручил? Смотри на все проще…

— Не умею я проще, — она оттолкнула его. — Только не так, понимаешь?! Оставь меня, не приезжай больше. У меня крышу так снесет, слышишь? Ты принесешь мне только неприятности. Я не хочу, мне хватило. Довольно!

…Она буквально бежала к своему подъезду через весь двор, когда чья-то рука бесцеремонно ее остановила.

— Эй, куда так спешишь, родная?

Кровь отхлынула от лица:

— Тимур… что ты здесь делаешь?

Данил несколько минут просто сидел в машине, изредка тарабаня пальцами по приборной доске, ожидая, пока кровь перестанет бушевать в венах. Но стоило только подумать о том, что произошло несколько минут назад, о ее словах… Он в отчаянии потер лоб, пытаясь прояснить мысли. Так ни чего и не решив, выбрался из машины и пошел вслед за нею…

Возле подъезда его глазам предстала занимательная сцена — Тимур, гневно жестикулируя, что-то доказывал Дарье, стоящей перед ним на расстоянии вытянутой руки. Данил, было, подумал, что ей требуется помощь. Но девушка вовсе не выглядит растерянной. Напротив — гневной, упрямой. Говорит настолько громко, что уже можно расслышать…

— Что это за слухи, что ты выходишь замуж за Вадима? — Тимур нервно вышагивал вокруг нее.

— Какое тебе дело?

— Какое мне дело?! Ты не можешь выйти за него!!!

— И кто мне помешает? Ты?

— Ты не можешь быть с ним, ты лжешь.

Она тяжело вздохнула:

— Спроси у моих подруг. Ты знаешь их телефоны. Можешь прямо сейчас позвонить…

— Ты врешь!

— Позвони! — Она почти кричала. — Позвони им, убедись и оставь меня в покое. Да, у меня с ним все серьезно! Он не ты! Он меня не предаст!!!

Тимур с силой саданул по своей машине, отчего та заорала сигнализацией. Он громко выругался, и, сев в машину, завизжав шинами, скрылся. Даша присела на скамью возле подъезда, опустив лицо на руки. Она не слышала, как через несколько минут метрах в тридцати отъехала еще одна машина. Серебристая «Хонда».