Парфянское царство - [9]

.

Тем временем в Месопотамию на помощь Деметрию явился, вероятно из Сирии, один из его полководцев. Митридат встретил его у Селевкии и наголову разбил. После этого, видимо, осознав силу Митридата, Деметрий практически без боя оставил Вавилонию и сосредоточился на подготовке к будущим сражениям с парфянским царем. А Митридат вошел в конце июня или в начале июля в Селевкию и 8 июля 141 года до н. э. или немногим раньше был провозглашен здесь царем. Уже в этом качестве он принял делегацию, которая явилась с предложением о дружбе от какого-то города в стране Ашшура (Ассирии)^{80}, где, вероятно, уже были хорошо осведомлены о разгроме полководца Деметрия. До 14 октября его верховную власть признали в Уруке. Следующим пунктом на пути продвижения Митридата должны были стать Сузы.

Однако планы парфянского царя резко изменились. Где-то между октябрем и декабрем 141 года до н. э. мы находим его на пути к Гиркании^{81}. Покинуть Месопотамию, вверив оставшиеся здесь войска одному из своих полководцев, Митридата, вероятно, вынудил набег саков, которые теперь угрожали восточным границам Парфии. После этого все дальнейшие кампании Митридата проходили в Восточной и Центральной Парфии, и он больше никогда не возвращался в Месопотамию.

Уход Митридата из Месопотамии значительно облегчил задачу Деметрию, который еще до того, как это произошло, выступил в поход с целью отвоевать потерянные территории. К этому его, кроме собственных амбиций, побуждали призывы о помощи от завоеванных Митридатом народов^{82}, в первую очередь греков. По мере того, как он двигался вперед, к нему стекалось все больше людей — в его войско вливались отряды из Бактрии, Элимаиды и Персиды. Поначалу Деметрий одержал несколько побед^{83}. Но затем парфяне — хитростью ли, силой ли — захватили его в плен и в назидание тем городам, которые приняли его сторону, провели по их улицам, а затем отправили в Гирканию к Митридату. Тот обошелся с поверженным царем достаточно милосердно^{84}, что говорит о его дальновидности, и даже выдал за него свою дочь Родогуну^{85}.

Одолев и посадив в золотую клетку самого сильного своего врага, Митридат решил наказать тех, кто помогал Деметрию, а заодно пополнить за их счет истощенную войной казну. Только добыча из храмов Афины и Артемиды в Элимаиде составила 10 тысяч талантов; ограблены были и другие храмы. Был захвачен город Селевкия, прежде называвшийся Солаке, на реке Гедифон (Джарахи)^{86}.

Под конец правления Митридата его империя включала собственно Парфию, Гирканию, Мидию, Вавилонию, Ассирию, Элимаиду, Перейду (предположительно), Тапурию и Траксиану. Поскольку известно, что сразу после смерти Митридата парфяне владели Сузами, то, вполне вероятно, что этот город был включен в империю еще при нем.

Митридат умер в мире и спокойствии в 138/137 году до н. э., и это первая дата парфянской истории, которая точно засвидетельствована в нумизматических и клинописных источниках^{87}. Он был первый из парфянских царей, чье имя прославляло бога Митру. Культ этого бога, прежде официально повсеместно игнорируемый, после него получил одобрение на государственном уровне. «Михр-яшт» из «Вендидада»[8], вероятно, был создан в последние годы правления Митридата.

После захвата парфянами Междуречья их конфликт с державами, лежащими западнее, стал неизбежен. Движение на восток также привело к появлению дополнительных забот.

Глава II Международные отношения Парфии на раннем этапе

Митридат I превратил Парфию в мировую державу. Перед его преемниками стояла задача сохранить за ней этот статус и, значит, устоять в борьбе против стремящихся к реваншу Селевкидов. После смерти Митридата царем стал Фраат II^{88}. Вероятно, он был очень молод, иначе трудно объяснить, почему его мать стала регентшей^{89}.

Клинописи свидетельствуют, что в течение первых семи лет правления Фраата Вавилония оставалась в руках парфян^{90}. То, что парфяне продолжали владеть Сузами, доказывает надпись с двойной датой (начало 130 года до н. э.)^{91}. При этом монеты Фраата наводят на мысль, что сам он пробыл в Вавилонии недолго^{92}.

Фраат подумывал о походе в Сирию и, возможно, поэтому, подобно отцу, весьма мягко обращался с продолжающим пребывать в парфянском плену Деметрием, на которого, видимо, собирался делать в будущем ставку. Может быть, он надеялся, поддержав Деметрия парфянскими оружием и деньгами, с его помощью овладеть сердцем селевкидской державы. Но оказалось, что Деметрий не горит желанием превращаться в парфянскую марионетку; более того, при помощи своего приближенного Каллимадера он попытался бежать. Но сторожившие его парфяне — прекрасные наездники и к тому лучше знавшие местность — поймали беглецов и привезли к Фраату. Тот, что характерно, их помиловал, Деметрия возвратил в Гирканию к жене и велел усилить за ним надзор, а Каллимадера даже наградил за преданность, проявленную к плененному царю. Следить за Деметрием перестали только после того, как он произвел с Родогуной нескольких детей. Но оказалось, что сделали это зря: едва представилась возможность, Деметрий совершил новый побег (и опять при содействии Каллимадера). На этот раз беглецам удалось дойти до самой парфянской границы, но тут удача отвернулась от них. Деметрия и Каллимадера настигли, опять доставили к Фраату, и тот опять приказал отправить селевкидского царя к жене. Желая пристыдить Деметрия, Фраат подарил ему пару золотых игральных костей, намекая на то, что он похож на ребенка, которому не хватает игрушек