Парфянское царство - [18]

Не отчаявшись из-за такого развития событий, Митридат собрал войско и сумел овладеть Вавилоном^{226}, а затем и царским городом Селевкией, где в знак своей победы отчеканил монеты, изображающие богиню Тихе[12] с пальмовой ветвью в руке, которая приветствует нового правителя. Но торжество его продлилось недолго. Вскоре войска Орода, которыми командовал талантливый военачальник Сурена^{227}, Селевкию отбили; причем Сурена первым взобрался на стены города. Позже, не выдержав голода, открыл ворота осажденный Вавилон. Поняв, что его дело проиграно, Митридат добровольно сдался на милость победителя, но Ород милости не проявил и приказал убить брата у себя на глазах^{228}. Таким образом, в конце 55 года до н. э.^{229} Ород оказался единственным правителем парфян. Монеты Митридата, которые тот из-за скоротечности своего правления не успел выпустить в обращение, он велел перечеканить: на них появилось аллегорическое изображение Селевкии, покорно преклонившей колена в знак подчинения, и сам Ород, помогающий ей подняться^{230}.

Пока в Парфии братья боролись за власть, римский Сенат назначил новым наместником в Сирию 60-летнего^{231} Марка Лициния Красса. Сирия могла стать базой для наступления как на Парфию, так и против Египта. Но коль скоро Авл Габиний уже вторгся в Египет, Красс, направляясь в Сирию, знал, что ему предстоит война с парфянами^{232}. У войны с Парфией, которая не считалась угрозой интересам Рима, в Сенате хватало противников — они опасались, что легкая победа усилит честолюбивого Красса. Но его поддерживал Цезарь, который находился тогда в Галлии^{233}, и это в значительной степени решило дело. По всей Италии были набраны солдаты, и в ноябрьские иды 55 года до н. э. Красс покинул Рим. Вслед ему неслись проклятия трибуна Атея, лидера антивоенной партии.

В апреле или мае 54 года до н. э. Красс добрался до Сирии и принял командование войсками у Габиния, который успел уже восстановить на престоле Птолемея ХII Авлета и вернуться в свою провинцию. Армия Красса, если считать вместе с сирийскими гарнизонами, состояла из семи легионов. Квестором при нем был Гай Кассий Лонгин, легатами — его сын Публий Красс, Варгунций и Октавий. Среди союзников Красса были царь Осроены Абгар, вождь арабского племени Алхавдоний и царь Армении Артавазд II; предполагалось, что они поддержат его легионы легкой кавалерией. Впрочем, особенно надеяться на их помощь не стоило: Абгар вел двойную игру, чтобы в нужный момент оказаться на победившей стороне, а Алхавдоний вскоре стал открыто симпатизировать парфянам.

Монета с изображением Орода II

Первый год Красс занимался какими-то незначительными делами, цель которых не вполне ясна. В 54 году до н. э. он вторгся в Месопотамию, но явно не для решительного наступления. Возможно, он хотел создать здесь базу для снабжения своей армии в будущей войне^{234}. Вышедший против него небольшой парфянский отряд был разбит, а командовавший им сатрап Силак ранен. Греческие города, включая самый крупный из них Никефорий, были заняты без труда. Сложности Глава IV. Катастрофа при Каррах 61 возникли лишь при взятии Зенодотия, жители которого убили несколько легионеров. Пришлось город брать штурмом^{235}.

Но после этого, вместо того чтобы развить успех, Красс оставил в захваченных городах гарнизоны общей численностью 7000 воинов и 1000 конницы и вернулся для зимовки в Сирию. Тем самым парфяне получили время для подготовки кампании следующего года.

Зимой 54–53 годов до н. э. Красс разграбил Иерусалимский храм^{236} и святилище богини Атаргатис в сирийском Иераполисе^{237}, а весной 53 года до н. э. перешел через Евфрат у Зевгмы^{238} и двинулся на Селевкию. В эти дни к нему явились послы от Орода, который потребовал объяснить причину неспровоцированного вторжения — ведь еще действовал мирный договор, заключенный парфянами с Помпеем. В послании Орода, написанном, надо признать, в оскорбительном тоне, говорилось, что в случае, если война ведется по личной инициативе Красса, без согласия римского народа, парфяне проявят милосердие и пощадят престарелого римского полководца; но если, в нарушение имеющегося договора, нападение санкционировано Римом, то тогда ни о каком перемирии и ни о каких переговорах речь идти не может.

Послание Орода, если, конечно, оно дошло до нас в правильной передаче, свидетельствует о том, что парфянская разведка работала лучше римской^{239}; дело тут не в отсутствии соответствующих возможностей у римлян, а в их высокомерии по отношению к парфянам. Послание произвело именно тот эффект, на который и рассчитывал Ород: Красс пришел в бешенство. Парфянским послам он заявил, что ответит их царю в Селевкии. На это глава посольства Вагиз поднял раскрытую ладонь и сказал: «Скорее тут вырастут волосы, Красс, чем ты увидишь Селевкию»^{240}. Эти жест вкупе с резким ответом вошли в поговорку и до сих бытуют у современных арабов.

Так как Красс осенью оставил гарнизоны в захваченных городах, ему пришлось идти той же дорогой, что и год назад, ибо, по его собственным словам, он не мог пренебречь бывшими там хорошими солдатами. Из-за этого он отверг совет Артавазда II, который предлагал ему следовать через Армению, где холмистая местность не дала бы парфянам использовать все преимущества своей кавалерии. У Артавазда, разумеется, был свой интерес: при таком маршруте римляне неизбежно столкнулись бы с враждебной ему Атропатеной. Но армянский царь готов был щедро отплатить римлянам, поддержав их большим числом пеших и конных воинов